«Очень важно, чтобы по Руси снова пошли ручьями калики перехожии, Божии люди, русские странники, — написал философ Александр Дугин. — Они были кровью Руси, пребывающие в вечном паломничестве — от места к месту. От святыни к святыне. Они ткали на земле небесный ковер, их ход делал ветер влажным и сладким, расстилая свой аромат по садам и брызжущей упругими соками траве. В непрерывном хороводе русских странников принимало участие подчас до трети населения, их гнали тонкие неслышимые голоса, раздающийся ниоткуда колокольный звон, влекли шепот полевых цветов и бурные споры лесных деревьев о волшебных свойствах тайных ягод величиной с полночь. Они были правителями сновидений и толкователями молчания. Иногда они пели или выли, и часто слова становились непонятными, превращаясь в хруст соломы или скрип половиц. В их потрепанных котомках всегда были надежно припрятаны четыре стихии — из них они на привале деловито и сосредоточено творили миры. Их на первый взгляд бессмысленные маршруты наделяли территории высшим, неуловимым для ума смыслом. Иногда они уходили с головой в землю и продирались там невидимыми дорогами. Иногда плыли, не касаясь земли, в окружении прозрачных существ с мохнатыми крыльями. Калики перехожие, вернитесь, пожалуйста, к нам… Мы без вас погибаем. Обыдиотелись совсем».

С дегенератского на русский этот поток сознания переводится так: Дугин жалеет, что у нас недостаточно нищих. Калики перехожие, больной ты на всю голову, это люди без определённого места жительства, которых экономика и политика России, которую мы потеряли, но вот-вот найдëм, лишили в буквальном смысле слова всего.
Так вот, по мнению Большого Ду, сие не только неплохо, но и очень желательно. (С Клим Жуков