Далёкий 1977 год. Зима. Работал тогда в Клайпедской базе рефрежираторного флота. Случившееся случилось от того, что я получил какие-то неожиданные сорок рублей. Мы с приятелем Мухиным вдруг стали куролесить на эти деньги и докуролесились до поездки в Херсон с одним билетом на двоих. Должен был ехать я, но Мухин передумал оставаться и отправился со мной. Денег нет и билет один. По дороге случился Шяуляй, где пересадка и где мы выменяли "дипломат" (это портфель, прямоугольный) на две бутылки самогона.

Утро. Вагон. На столике полпачки беломора, коробка спичек и початая бутылка самогона. Пьём самогон, закусываем, занюхивая серой с коробка спичек. Откуда-то ревизоры, а Мухин без билета. Его высаживают на первом же заснеженном полустанке в снегах Белоруссии. Я солидарен, выхожу тоже. Поезд трогается. Говорю Мухину,

- Бежим

- Куда?

- За мной беги

Догоняем поезд, садимся на ступеньку последнего вагона и так едем какое-то время.

Большая станция, вокзал, путевые рабочие советуют,

- Идите в голову поезда, между почтовым вагоном и пассажирским есть пространство, где вас не заметят, иначе позвонят на попутную станцию и вас снимут. Пользуемся советом. Совет дельный. Там всё, как между вагонами, но без резиновой защиты. До Киева 10 часов. С трудом, но едем. Сидим на корточках, стоим, снежинки в лицо - едем. Приезжаем к 22 вечера. Жрать хочется неимоверно. Имеем на двоих один билет, который почему-то из трёх частей (так вышло, я его потом перекомпостировал на целый) и личное обаяние смешанное с дружелюбием.

Поезд в Херсон в 3 часа следующего дня. Случайно (или судьба?) знакомимся с местным студентом, который проебал общежитие (опоздал в смысле) и на вокзале ночует. Он тоже без денег. Также случайно к нам прибивается говорливый мужичок, едущий куда-то туда. Он с деньгами. Предлагает выпить и закусить. В каком-то проходящем вагоне-ресторане покупаем четыре бутылки вина и закуску в круглосуточном буфете вокзала. Еды берём дёшево и много. Кажется, курица и пару булок хлеба. Выпивка вторична, главное - еда. Пьём, кушаем, говорливый приятель даёт денег на повторить и засыпает на лавке. Повторяем. Пытаемся разбудить приятеля, он посылает нас на хуй.

На хуй так на хуй. Уже утро и едем к студенту в общагу. Дежурная бабушка меня почему-то не замечает, а Мухина спрашивает фамилию. Голодный моя фамилия - говорит Мухин и женщина, проникнувшись вселенской грустью в глазах Голодного, его пропускает. В общежитии пьём и потом вместе со студентом едем на поезд. Из-за моей справедливости предлагаю Мухину в этот раз ехать по билету ему. Хотя какая на хрен справедливость, если в мою поездку он впёрся какого-то именно хуя. Но я классный, пусть так.

Мы со студентом типа провожающих заходим в вагон и я тут же ныряю в ящик для вещей под полкой. Соседи по купе проникаются солидарностью и, даже, зашикали девушку, попытавшуюся впихнуть чемодан в мой ящик.

- Ой! Тут дядько - вскрикивает она и всё купе ей шшшш...шшшшш...тише, тише...

Через пару часов дико устаю .Перебираюсь на третью багажную полку и Мухин забрасывает меня матрасами. Позже приходит с перекура и говорит

- Что-то проводник косится на полку.

Перекладываюсь на вторую пассажирскую. Среди ночи меня трясут за плечо. Поворачиваюсь - проводник.

- А! Вы ехали - говорит и уходит. Так мы доехали до Херсона. Среди ночи пришли в мореходку (учились там, как нас выгнали, поехали в Клайпеду, многие изгнанные так делали).

Позже Мухин уехал домой в Кишинёв, а я, устроив свои делишки, вернулся в Клайпеду на родную рыббазу.

П.С. Думаю и у вас в голове тот же вопрос, - Какого хуя тратить столько денег на алкоголь и не купить ещё один билет до Херсона?

Ответ: А я знаю какого? Так вышло.