ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ

Тов. Сталину И. В.

СПЕЦСООБЩЕНИЕ

Главное управление контрразведки «Смерш» докладывает об усилении германской военной разведкой абвер подрывной деятельности в форме диверсий на железнодорожном транспорте Советского Союза.

К 1943 году политическое руководство и военное командование фашистской Германии убедилось в том, что ее диверсионные органы не справляются со своими задачами и недостаточно содействуют войскам вермахта. В частности, им не удается преодолеть защиту советской военной контрразведки и вывести из строя наши прифронтовые железнодорожные коммуникации. А их агенты-диверсанты, завербованные в лагерях военнопленных, в основном проваливаются или отказываются выполнять задания и приходят с повинной.

В соответствии с планом летнего наступления верховной ставки вооруженных сил Германии на Курской дуге фронтовые органы разведки были укомплектованы опытными офицерами, созданы новые абверкоманды и абвергруппы, приданные армиям вермахта. Только группе армий «Центр» было придано несколько вновь созданных диверсионных абвергрупп, в том числе «Буссард» (209-я абвергруппа) и другие. В более широких масштабах продолжалась вербовка и обучение агентов в диверсионных школах. Закономерная тенденция применения диверсий к 1943 году выражалась в том, что при подготовке наступления немецко-фашистских войск диверсионные операции проводились абвером в основном в глубоком тылу Красной Армии.

В июле 1943 года гитлеровская разведка забросила несколько диверсионных групп на Горьковскую, Пермскую и даже на железную дорогу Ташкент — Красноводск. Но все они были обезврежены. А группа агентов из 11 человек из числа советских военнопленных во главе с бывшим офицером колчаковской армии Николаевым, заброшенная для вывода из строя Северо-Печорской железной дороги, по предварительной договоренности участников группы убила Николаева и добровольно явилась с повинной в милицию.

С переходом в контрнаступление советских войск абвер уже в конце июля 1943 года перенацелил свою агентуру на выполнение диверсий на ближних тыловых железнодорожных коммуникациях нашего Калининского, Западного, Брянского и Центрального фронтов. При этом основная цель состояла в том, чтобы сорвать своевременную доставку резервов, вооружения, боеприпасов и продовольствия в действующие части Красной Армии и затормозить ее наступательные действия.

Диверсионные группы из агентов, завербованных в лагерях советских военнопленных, были обезврежены на территории Калининской, Московской, Тульской, Брянской и других областей.

Немецко-фашистская разведка терпела неудачу за неудачей. Ее руководители просчитались и в ставке, которую они делали на советских военнопленных. Не помогли ни угрозы, ни персональная обработка в антисоветском духе. Гитлеровцам не удалось обратить в свою веру советских людей. Объясняя свои провалы, начальники диверсионных школ и абверкоманд в своих рапортах в вышестоящие инстанции писали: «…Коммунистическая идеология военнопленных оказалась слишком живучей».

Конкретно это проявлялось в том, что количество совершенных диверсий по сравнению с большим числом заброшенной агентуры выглядело ничтожно малым. Примерно половина агентуры, завербованной из советских военнопленных, после переброски добровольно явилась с повинной. Многие из них сознательно шли на вербовку, чтобы оказаться на стороне Красной Армии и сражаться за Родину. Некоторые агенты, отказавшись от выполнения задания, но боясь ответственности перед военным трибуналом (немцы усиленно вдалбливали эту мысль), проникали в маршевые роты и честно сражались с врагом.

Те диверсанты, которые намерены были выполнять задания разведки, обезвреживались чекистами еще до того, как они проникали на объекты диверсии.

Советская военная контрразведка не только знала структуру разведки противника, ее ухищрения, приемы и методы работы, но и была осведомлена о планах и подготавливаемых операциях. Мастерство самих чекистов возросло и находилось на такой высоте, что позволяло внедриться как в руководящие органы разведки, так и в ее школы.

Чекистам удалось проникнуть в Смоленскую, Минскую и другие диверсионные школы и центры. Это давало возможность не только быть в курсе характера и направления работы этих школ и команд, но и знать контингент обучающихся, планируемые операции, количество групп, приметы, клички и район действия ее участников.

Поэтому советская военная контрразведка в основном располагала информацией об агентуре еще до того, как начиналась ее заброска. Разведка противника, не имея существенных успехов в подрывной деятельности, вынуждена была менять тактику, тщательно готовить агентуру и лихорадочно искать иные пути для решения тех задач, которые ставили перед ней руководители гибнущего рейха. Прежде всего, стремясь максимально обеспечить свою агентуру от провала и добиться от нее максимального результата, руководство абвера стало искать новых способов и средств совершения диверсий, новых надежных исполнителей, чтобы ударить по самому уязвимому месту — железнодорожному транспорту и вывести из строя паровозный парк.

И тогда, в начале лета 1943 года, во фронтовом диверсионном центре абвера, в Смоленске, родился чудовищный по своей бесчеловечности план: использовать в качестве диверсантов детей-подростков в возрасте от 11 до 16 лет. Во-первых, в отличие от взрослых на них мало обращают внимание. Во-вторых, их много бродит, осиротевших и неприкаянных, по тылам фронта. Многие детские дома Смоленщины и Белоруссии, не успевшие эвакуироваться, переполнены бездомными детьми.

В-третьих, немцами учитывалось своеобразие и неустойчивость психологии подростков переходного возраста, неустоявшиеся взгляды и подверженность их идеологической обработке.

В-четвертых, усиленным питанием и улучшением материальных условий подростков можно привлечь на свою сторону. Кроме того, по замыслу специалистов абвера, гарантия успеха обеспечивалась маскировкой средств диверсии — мины большой мощности заделывались под куски каменного угля, которые подростки должны были незаметно подбрасывать в бурты угля на железнодорожных станциях, где заправляются паровозы.

В июле 1943-го «Буссард» (209-я абвергруппа) организовал в Германии, под Касселем, детскую диверсионную школу, набрав в нее 30 подростков из детского дома и окрестных от Смоленска деревень. Подростков вывезли в эту школу, где они прошли обучение и идеологическую обработку. В ночь с 29 на 30 августа «Буссард» по заданию штаба группы армий «Центр» начал заброску подростков самолетами с аэродрома Орши в тыл Красной Армии, в районы прифронтовых железнодорожных станций, с заданием выводить из строя паровозы.

Первая группа — 10 человек, снабженная тремя минами под видом кусков каменного угля, была заброшена в тыл Калининского фронта, вторая группа — в тылы Брянского и Центрального фронтов, третья — в тыл Западного фронта.

Но все подростки отказались выполнять задание немцев. Большинство их явилось с повинной, принесли с собой взрывчатку и парашюты. Отдельные подростки были задержаны на пути домой, в деревни, к родным. Учитывая, что абвер для обеспечения планов военного командования вермахта, рассчитанных на удержание Смоленских ворот в Белоруссию и Польшу путем длительной позиционной обороны, начал новый набор диверсантов, в том числе из подростков, закономерно ожидать наращивания диверсионных операций на растянутых коммуникациях наших войск.

В связи с этим, располагая широкой информацией о «Буссарде», оперативными возможностями в его диверсионных школах, военная контрразведка «Смерш» планирует провести операцию по пресечению деятельности «Буссарда» и уводу диверсионной школы подростков в расположение войск Красной Армии.

Начальник Главного Управления контрразведки «Смерш» Наркомата обороны комиссар 2-го ранга В. Абакумов»

«Скрытые лики войны. Документы, воспоминания, дневники», Николай Владимирович Губернаторов, Любовь Николаевна Аветисян, Виленин Григорьевич Пугаев, Григорий Тимофеевич Лобас

Специальная телефонограмма из Главного штаба партизанского движения в Главное управление контрразведки «Смерш» от 6 сентября 1943 года:

«Ночью 5 сентября с. г. командир партизанского отряда, действующего под Оршей, шифрованной связью передал по рации в Главный штаб в Москву о заброске немцами с Оршанского аэродрома 29 парашютистов-подростков для совершения диверсий на железнодорожных станциях Калининской, Московской, Тульской, Курской и Воронежской областей путем подбрасывания мин в виде каменного угля в склады с углем. Фамилии подростков ваш разведчик Таболин сообщит дополнительно».

Эта информация была ценной, хотя и запоздалой, так как органы государственной безопасности Калининской области уже утром 30 августа узнали о заброске в ночь на 30 августа первой группы подростков-диверсантов, о чем проинформировали в следующем спецсообщении:

«Начальнику Главного управления контрразведки «Смерш» комиссару Госбезопасности 2-го ранга тов. Абакумову
Начальнику 3-го Управления НКГБ СССР комиссару Госбезопасности 3-го ранга тов. Мильштейну
Нач. Упр. войск НКВД СССР по охр. тыла действующей Красной Армии комиссару Госбезопасности тов. Леонтьеву
Начальнику УН КГБ Московской обл. комиссару Госбезопасности тов. Блинову

30 августа 1943 года в УНКГБ Калининской обл. явился с повинной германский агент Хатистов Е. А., 1928 года рождения, который на допросе показал, что 29.VIII с. г. он вместе с 9 другими диверсантами вылетел на немецком самолете с Оршанского аэродрома.

Диверсанты выброшены в следующих пунктах: два — в районе Вязьмы, два — в районе Сычевки, четыре — в районе Ржева и один — в Кировском районе Калининской области.

Кроме того, 30 августа с. г. должны быть выброшены еще 10 человек и 31 августа с. г. — 9 человек.

Все диверсанты в возрасте 14–17 лет, окончили месячные диверсионные курсы под гор. Касселем (Германия). Одеты в старые штатские костюмы, немецкие или красноармейские брюки и гимнастерки, красноармейские пилотки без звездочек.

Имеют задание совершать диверсии на железнодорожном транспорте путем подбрасывания взрывчатого вещества в штабели угля на складах топлива с расчетом вызвать взрывы топок паровозов. В этих целях каждый диверсант имеет в вещевых сумках несколько кусков каменного угля, в которые вделаны капсюль-детонатор и взрывчатые вещества.

С собой имеют по 500–600 рублей советских денег, спички, махорку, хлеб и пароль для возвращения к немцам, завернутый в тонкую резиновую оболочку и зашитый в пояс брюк.

Прошу принять необходимые меры к розыску и задержанию вражеских диверсантов».

Телеграмма из управления контрразведки «Смерш» Западного фронта от 1 сентября 1943 года в Главное Управление контрразведки «Смерш» о задержании подростков-диверсантов Вихорева, Комальдина, Езина и Селиверстова:

«Комальдин Виктор приземлился недалеко от Гжатска в болото, отстегнул парашют, достал из сумки куски угля и выбросил их в траву. Дождавшись утра, пришел в Гжатск, сел на подножку поезда и, приехав в Москву, 31 августа стал по известному ему адресу искать родную тетю. Но тетю не нашел и решил поступить в ремесленное училище. Однако без документов его не приняли и посоветовали обратиться в представительство Смоленской области. Обратившись по данному ему адресу, Виктор рассказал дежурному милиционеру, кто он и откуда прибыл, а затем был направлен в контрразведку «Смерш» Западного фронта, где сообщил все сведения о себе и о диверсионной операции «Буссарда».

Валера Вихорев был выброшен под Вязьмой. Во время прыжка вещевая сумка с содержимым у него оторвалась, и он ее не нашел. Сложив парашют, он улегся на него спать, а с рассветом отправился в Вязьму, где от местных жителей узнал, что Красная Армия уже освободила Смоленск. Тогда он решил вернуться в Смоленск, в свой детский дом, где в июле оставил пятилетнюю больную сестричку. На мосту через Днепр он был остановлен охраной и после объяснений — как не имеющий документов — препровожден в отдел контрразведки «Смерш».

Федя Езин и Ваня Селиверстов приземлились рядом возле станции Уварово, выбросили в ручей куски угля, свернули и замаскировали парашюты, выспались, а утром, узнав от местных селян, что их деревня освобождена от немцев, отправились домой в деревню Мосолова Гора Смоленского района к своим матерям. Они пешком дошли до Вязьмы, где были задержаны патрулем и по их просьбе направлены к военным чекистам. Затем они с капитаном Кондрашовым выехали на место приземления и забрали два парашюта и шесть мин — кусков каменного угля.

Сообщение по ВЧ связи Управления «Смерш» Калининского фронта в Главное управление контрразведки «Смерш» от 2 сентября 1943 года о задержании диверсантов-подростков Тузова, Сидорова и Румянцева Виктора:

«Василий Тузов и Анатолий Сидоров, выброшенные с самолета в 25 километрах от Торжка, разыскали друг друга и, бросив куски угля в траву, забросав парашюты ветками, договорились возвращаться к матерям в деревни Мосолова Гора и Глинищи Смоленского района, которые уже были освобождены. Они дошли до Торжка, сели на поезд и приехали в Ржев, где заявили о себе в милицию, а затем с чекистами вернулись на место приземления и забрали парашюты и куски угля.

Румянцев Виктор, спустившись на парашюте недалеко от Калинина, зарыл в землю куски угля и парашют, утром пришел в Калинин и поездом доехал до Ржева, а оттуда — в родную деревню Тростино, где о своих мытарствах рассказал сестре. На другой день сестра отвела Виктора к чекистам».

Телеграмма по ВЧ связи о явке с повинной малолетних диверсантов Семенова и Мухамедова в органы «Смерш» Московского военного округа от 2 сентября 1943 года:

«Георгий Семенов явился с повинной в отдел «Смерш» Московского военного округа в Волоколамске. А Роберт Мухамедов прибыл к военным чекистам города Белый».

Из других сообщений:

«Группа подростков из 10 человек, заброшенная недалеко от железнодорожных станций Курской и Воронежской областей, в разное время 1–3 сентября явилась с повинной в органы безопасности, а затем была направлена в контрразведку «Смерш».

Из этой группы Гуров Павел, Румянцев Валентин и Осипов Виктор приземлились на территории Курской области и сразу явились с повинной в местные органы МВД, сдав парашюты, мины и пропуска… Корольков Виктор и Парфенов Анатолий были сброшены в 20 километрах от Воронежа и также явились с повинной в милицию и были переданы в органы «Смерш».

«Группа подростков из 9 человек в ночь на 1 сентября 1943 года была высажена на территорию Московской и Тульской областей. Рано утром 1 сентября к военным чекистам Управления контрразведки «Смерш» Брянского фронта пришли братья Маренковы Петр и Владимир, а также Миша Кругликов. Иванов Гриша приземлился в 5 километрах от Тарусы, Захаренков Володя — под Зарайском, Репухов Дима — в Михневском районе, Любимов Женя — в Сталиногорском районе, а Минченков Николай — в 5 километрах от Коломны. Все они явились в милицию, а оттуда их передали чекистам «Смерша» Московского военного округа. Романович Паша приземлился в районе Калуги и, выяснив от местных жителей об освобождении Смоленска, пошел пешком к родным в деревню Мосолова Гора, предварительно закопав парашют и мины — куски угля. Он дошел до Юхнова, где явился в милицию, рассказал все о себе — где закопал парашют и мины. Из милиции его перевели в Управление контрразведки «Смерш» Западного фронта».

* * *

Таким образом, авантюрная затея немецкой военной разведки по использованию российских подростков в качестве исполнителей диверсионных актов на тыловых железнодорожных коммуникациях Красной Армии полностью провалилась. Несмотря на идеологическую обработку, запугивания, угрозы репрессиями, мальчишки не дрогнули, не утратили мужества, сохранили любовь и преданность Родине.

Вся информация, полученная от ребят, была изучена и обобщена в Москве 3-м отделом Главного управления контрразведки «Смерш», начальник которого рапортом внес предложение о дальнейшей судьбе подростков.

«Скрытые лики войны. Документы, воспоминания, дневники», Николай Владимирович Губернаторов, Любовь Николаевна Аветисян, Виленин Григорьевич Пугаев, Григорий Тимофеевич Лобас

Этот легендарный роман увидел свет в далеком 1974 году, «В августе сорок четвертого» вышел в 10-12 номерах журнала «Новый мир».

Роман сразу же стал мегапопулярным не только в среде советской интеллигенции, но и у простых работяг, студентов и старшеклассников. Взять в библиотеке «НМ», или книгу «В августе сорок четвертого» было делом нереальным, в читальных залах, для того чтобы прочитать о приключениях оперативно-розыскной группы «Смерш» под командованием капитана Павла Алехина люди получали порядковые номера в нескончаемой очереди.

В стране вовсю печатались сильные произведения написанные корифеями «лейтенантской прозы»: Григорием Баклановым, Юрием Бондаревым, Борисом Васильевым, Василием Быковым, но тогда все «гонялись» за романом Богомолова.

Владимир Осипович Богомолов полюбился читателям в 1957 году после того как в журнале «Знамя» была опубликована его повесть «Иван», а зрителям в 62-м когда Андрей Тарковский снял по ней культовый фильм «Иваново детство».

«В августе сорок четвертого» сделал Богомолова всесоюзно известным писателем.

Главное произведение автора рождалось долгих двадцать лет, две неудачные попытки «зачатия» романа, подсказали Богомолову в каком ключе ему точно не надо писать книгу о «смершевцах».

Богомолов, преклонявшийся перед достоверностью военной прозы, сам прошел весь путь своих контрразведчиков по дорогам, тропинкам, и мосткам «Западной Белоруссии». Автор проявил изрядную смелость, взявшись за табуированную тему в советской приключенческой литературе.

Владимиру Осиповичу надо было показать читателям реальную боевую работу «смершевцев» очистив их от обвинений в репрессиях, расстрелах и прочей мерзости приписываемой контрразведчикам.

Задачами «Смерша» было отслеживание политического и морального состояния в подразделениях РККА, поиск и ликвидация немецких агентов, диверсантов, выявление «самострельщиков», задержание дезертиров, дезинформация «Абвера», проведение с противником радиоигр.

Контрразведчики проникали в немецкие разведшколы и другие структуры спецслужб III Рейха. По статистике «смершевец» находился на фронте в среднем три месяца после чего убывал по ранению в госпиталь, или погибал при проведении спецопераций, разведпоисков и зачисток.

В романе описываются будни оперативно-розыскной группы «Смерш» работавшей в прифронтовом тылу 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов:

Капитан Павел Алехин - командир группы;

Старший лейтенант Евгений Таманцев, позывной «Скорохват»;

Гвардии лейтенант Андрей Блинов, прикрепленный к группе стажёр, позывной «Малыш».

«Смершевцам» поставили задачу обезвредить группу немецких диверсантов, заброшенную в советский тыл, для срыва готовящегося прорыва наших войск в Прибалтике.

Перед читателем предстают измотанные и издерганные «рабочие войны» от успеха которых зависят жизни десятков тысяч советских бойцов.

Два опытных «волкодава» и один несмышленыш «Малыш» неотрывно идут по следу ускользающий от них группы диверсантов. Глаза контрразведчиков считывают такую информацию, на которую другие силовики просто не обратили бы внимание, тут тебе и подошвы немецких армейских сапог, подбитых гвоздями с широкими шляпками, и сорт огурца произрастающего под оккупированным Вильно, и неосторожно надломленные ветки.

Мозги контрразведчиков работают как самые продвинутые арифмометры, отбрасывающие пустые домыслы, и по крупицам отбирающие факты, которые рано или поздно помогут ликвидировать немецкую разведгруппу.

На тернистых «охотничьих тропах» капитан Алехин нарушает приказ командования, и принимает решение задержать и прокачать трех неизвестных советских офицеров оказавшихся в зоне разведпоиска группы. Понимая, что в случае провала его отдадут под трибунал, «Волкодав» идет на перехват матерых зверюг, и одерживает победу в стремительной схватке.

В ходе полевого экспресс-допроса контрразведчики узнают, что немецкий агент «Матильда» служит офицером в штабе фронта под Шауляем.

Роман изобилует реальными военными документами того времени: ориентировками, аналитическими записками, сводками фронтов, приказами, рапортами. Такая серьезная документальная подложка не только не утомляет читателей, а позволяет им посмотреть на войну глазами сотрудника «Смерша».

Богомолов раскрыл читателям сленг советских контрразведчиков, применявшийся в годы войны, и частично в послевоенные годы:

Бутафорить - играть, изображать что-нибудь с какой-либо целью.

Волкодав - розыскник, способный брать живьем сильного, хорошо вооруженного и оказывающего активное сопротивление противника.

Парш - агент-парашютист, сильный, способный оказать серьезное сопротивление противник.

Качать на косвенных - задавать в ходе разговора вроде бы безобидные второстепенные, косвенные вопросы, позволяющие выявить несоответствие ответов проверяемого действительным обстоятельствам.

Фланеры - агенты собирающие разведывательные сведения (главным образом о передвижении войск и техники) перекочевывая с железнодорожной станции на станцию, нигде подолгу не задерживаясь и не привлекая к себе внимания.

Маршрутники в отличие от фланеров ведут визуальное наблюдение преимущественно в пути, при проезде в поездах и эшелонах. Наилучшая «маска» для фланеров и маршрутников форма и документы военнослужащих. В начальный период Отечественной войны фланирование по железнодорожным узлам прифронтовой полосы нередко осуществлялось немецкими агентами под видом эвакуированных граждан.

Пустить пузыря - потерять ориентировку, заблудиться.

Стрельба по-македонски - стрельба на ходу из двух пистолетов (или револьверов) по движущейся цели.

Качание маятника - это не только движение, оно толкуется шире, чем можно здесь понять со слов Таманцева. Его следует определить как «наиболее рациональные действия и поведение во время скоротечных огневых контактов при силовом задержании». Оно включает в себя и мгновенное выхватывание оружия, и умение с первых же секунд задействовать фактор отвлечения, фактор нервозности, а если возможно, и подсветку, и моментальную безошибочную реакцию на любые действия противника, и упреждающее стремительное передвижение под выстрелами, и непрестанные обманные движения («финт-игра»), и снайперскую меткость попадания в конечности при стрельбе по-македонски («отключение конечностей»), и непрерывный психологический прессинг до завершения силового задержания. «Качанием маятника» достигается захват живьем сильного, хорошо вооруженного и оказывающего активное сопротивление противника. Судя по описанию, Таманцев «качает маятник» в наиболее трудном и эффективном исполнении - «вразножку».

Читателям не верившем в практическую «стрельбу по-македонски» писатель отвечал, что перед публикацией его роман прошел тщательную вычитку специалистами «Комитета государственной безопасности».

Со слов Владимира Осиповича герои его романа были списаны им с реальных людей:

Прототип капитана Алехина погиб в декабре 1944 года во время задержания матерых абверовцев, Таманцева пал смертью храбрых отражая прорыв немецких танков. Реальный «Малыш» был противотанкистом, он дошел до Берлина и вернулся домой с Золотой Звездой Героя.

Работая над романом Богомолов собрал значительный архив из документов, выписок, фотографий, в книгу попала только информация в достоверности которой у автора не было ни малейших сомнений.

19 апреля 1943 ода (80 лет назад) был создан СМЕРШ

«Смерш» — название ряда независимых друг от друга контрразведывательных организаций в Советском Союзе во время Второй мировой войны. Главное управление контрразведки «Смерш» Наркомата обороны — военная контрразведка, начальник — В. С. Абакумов. Подчинялось непосредственно наркому обороны И. В. Сталину.

Заместитель начальника ОКР СМЕРШ по 39-й армии Забайкальского фронта Александр Шурепов в годы Великой Отечественной войны потерял всех членов своей семьи. Но если жена нашлась вскоре после победы, то дочерей родителям пришлось разыскивать еще почти 5 лет. Надежды не было: выяснилось, что девочки оказались в донорской группе нацистов «Пфляуме».

Семья, которую разбила война

Как пишет Борис Аров в своей книге «Дорогие мои земляки», Александр Шурепов познакомился со своей будущей женой на спортивных сборах в Пятигорске в 1935 году. Тогда Александр Алексеевич заканчивал Горьковский строительный институт, а Александра Федоровна – педагогический вуз Ростова-на-Дону.

После женитьбы жизнь Шурепова кардинально изменилась. Во-первых, он не стал работать по специальности, а пошел служить в контрразведку. А, во-вторых, у супругов родились две дочери: в 1939 году – Галина, в 1940-м – Наталья. Кроме того, в связи со службой Шурепова супругам пришлось перебраться в небольшой литовский городок Вилкавишкис. Именно там семью Шуреповых и застала война.

22 июня 1941 года Александра Федоровна проснулась от звука разорвавшегося снаряда. Самого Александра Шурепова в этот момент дома не было. А вскоре женщина получила известие о том, что ее муж погиб. Немцы отобрали у Шуреповой дочерей, а ее саму поместили в Мариямпольскую тюрьму, а после – отправили в Германию.

Тем временем Александр Алексеевич, сотрудник контрразведки «СМЕРШ», поначалу тоже ничего не знал о судьбе своих жены и дочерей. Только ближе к концу войны до него дошли сведения о том, что Александру Федоровну расстреляли нацисты.

Воссоединение супругов и поиски детей

На самом деле в это время Александра Шурепова трудилась на танкоремонтном заводе в Гумбиннене, откуда, впрочем, впоследствии бежала. После того, как война закончилась, Александра Федоровна осталась в Литве, устроилась на работу и принялась разыскивать мужа и детей: она не верила в то, что их больше нет в живых.

А Александр Алексеевич в годы войны служил в военной контрразведке на Северо-Западном, Волховском и 2-м Прибалтийском фронтах, а с 1945 года находился на Дальнем Востоке. Вскоре чекисты наконец разыскали Александра Алексеевича, и пара вновь воссоединилась. Недоставало только девочек.

Но найти их удалось нескоро.

Шли годы. У Шуреповых родилось еще двое детей: сын Сергей и дочь Ольга. Но родители не прекращали поиски старших дочерей. Супруги были уверены в том, что Галина и Наталья где-то в Германии, поэтому отправили запрос в советское посольство в ГДР. Если верить А. Н. Кулакову и А. А. Сгибневу, авторам книги «Люди большой судьбы», ответ пришел быстро: оказалось, что девочки попали в нацистскую организацию «Пфляуме», которая занималась тем, что делала из детей доноров крови для немецких солдат.

Но самое страшное, что сотрудники посольства сообщили, что Галина и Наталья мертвы. Хелена и Алдона Шубертайте Шуреповы помнили о том, что когда-то они тоже считали друг друга погибшими, поэтому, несмотря на ответ из посольства, они с новой силой принялись листать списки воспитанников детских домов.

В феврале 1949 года Александр Алексеевич был по служебным делам в Вильнюсе. Узнав о том, что в город недавно приехала группа советских детей, Шурепов попросил предоставить их данные. Галины и Натальи Шуреповых среди ребят не оказалось, но на глаза разведчику попались даты рождения двух сестер, Хелены и Алдоны Шубертайте. Совпадение в годах, месяцах и даже числах показалось Александру Алексеевичу странным, поэтому он решил сам встретиться с Хеленой и Алдоной.

чникКак пишет автор книги «СМЕРШ в бою», Анатолий Терещенко, дочери сразу узнали отца. Правда, по-русски они уже не говорили: объяснялись на смеси польского, литовского и немецкого.

Впрочем, главное, что через несколько дней Галина и Наталья были дома, в Гродно. Именно там тогда жили Шуреповы. Девочки быстро адаптировались, и вскоре уже ничем не отличались от своих сверстников. Впоследствии Наталья Шурепова стала микробиологом, а Галина – первой женщиной-водолазом в Военно-морском флоте СССР. Много лет Галина Александровна тренировала боевых дельфинов.

Источник