Решил как говорят "запилить" пост)). Про жизнь и быт в нашем уютном посёлке. Фото делал на телефон, так что не ругайте, я не фотограф.

Огромный плюс, что в балке есть санузел.

Это моя комната, вполне себе уютно, шторы сделал из покрывала сложенного вдвойне, светает уже в 1,30 а скоро полярный день.

Обеденная зона.

И тут же кухня.

Общий вид посёлка.

А это старое фото, встреча 2020года.

Нашёл фото вроде 2018 года. Сова в гости завилась. На этом пока всё. Всем спасибо.

Восемь лет своей неспокойной жизни отдал металлургии . Работал вахтами. Зимой обслуживаем площадки кучного выщелачивания, летом убиваемся на карьере и монтаже новых объектов. Здоровье свое убивали напрочь, держали нас там лишь высокие заработки, переработки и всевозможные премиальные с тринадцатыми зарплатами. В общем, никто не жаловался. Единственное, что меня окончательно добивало – хронический ринит. Не дававший передышек даже дома. Так и жил, капли всегда в кармане, если их рядом нет – страх, паника и депрессия. В одну из вахт так и случилось, у медика вышли все запасы, а попутной машины в город искать времени нет. Вечно торчу на площадках. Тем более, к тому времени я уже год как работал бригадиром. А тут еще водителю погрузчика нужно контролировать. Заходит в вагончик жлоб под два метра , обхватить которого могут лишь двое, да и то, если широко раскинут руки. Актера Александра Пяткова помните? Который Дрему играл в детской сказке? Примерно так и выглядел наш новый водила Коля, только намного выше и шире. В нем одновременно уживались нечеловеческая сила и детская наивность. В светлых глазах таилось легкое недоумение. Деревенская хитрость сочеталась с доверчивостью и простотой. Интеллигенцию он презирал. Если уходил в запой, об этом узнавал весь вахтовый поселок. Ко мне он относился с уважением. Не смотря на наличие высшего образования.

В тот день я с утра отправил бригаду на монтаж, проверил работу в карьере, и устроившись в прохладной мастерской, дожидался Колю. Нос был заложен абсолютно полностью. Дышать я мог лишь ртом. Виски выстукивали адскую чечетку, челюсть непрерывно ныла. И вот во двор заезжает Коля.

- Здоров бугрила с Нижнего Тагила!, - рокочет он на весь двор . Морда сияет от вселенского счастья. Моя рука тонет в его огромной лапе, - Разлегся как на курорте ! От работы косишь ?

- Не видишь, что ли ?, - раздраженно отвечаю ему, - Нос заложен, без капель помираю.

Разговаривать с ним нет желания. Коротко объясняю, какие кучи ему предстоит буртовать и прощаюсь до обеда. Коля в ступоре глядит на меня. Обычно я рассказываю ему какой-нибудь старый анекдот, и он, еще долго хохоча, уезжает работать.

- А зачем тебе капли?, - его детские глаза расширяются в неподдельном изумлении, - Во дает человек !

- Ты работать поедешь, или нет?, - вскипаю я, - Иди отсюда, без тебя тошно!

- Да погоди ты, не гони коней!, - Коля лезет в свою махину, с минуту копается там и вытаскивает какой-то тряпичный мешочек.

- Вот! Наша урумкайская соль! Знаменитая! Любую хворь выбивает, а не то, что твои антилигентские сопли! Две столовые ложки размешай на стакан теплой воды, - протягивает он мне мешочек, - Потом начинай ноздрями втягивать жидкость. Можешь мелкими порциями на ладонь наливать и запрокидывать в нос.

Я азартно хохочу ему прямо в лицо. С пяти лет меня лечат специалисты, результатов ноль. И вот , появляется деревенский амбал, перемазанный смазочным маслом и пытается наверстать то, что лучшие ЛОРы не смогли сделать в течение тридцати лет.

- Голову перегрел, - говорю ему , - Иди в теньке посиди.

- Ты сначала попробуй!, - обижается Коля, - Потом говори! Антилигенция хренова!

Чтобы его окончательно не обидеть, забираю мешочек и даже включаю электрический чайник. Коля уехал. Лекарства мне, понятно, так и не привезли. Деваться было некуда. Вскипятил воду, слегка остудил и размешал в ней две столовые ложки соли. Как я издевался над носовыми пазухами – это надо было видеть. Как ни странно, к полудню мне полегчало. Вечером я мог дышать одной ноздрей. Через три дня чувствовал себя вполне здоровым человеком.

С тех пор прошло уже лет десять. От ринита никаких следов не осталось. Деревенская соль победила там, где врачи умыли руки.

Коля с тех пор имел в вагоне самые великие привилегии. Для него всегда было заготовлено печенье в тумбочке. Я честно проигрывал ему в шашки, и используя все свое актерское мастерство, искренне психовал после очередного «проигрыша». Довольный Коля уезжал на работу и выдавал рекорды. Мы делились с ним всем, что получали на складе. Я даже дома специально анекдоты записывал, чтобы рассказывать ему при каждой отправке на бурты. Где же ты теперь, наш добрый здоровяк Коляша? Куда занесла судьба эту детскую, добрую и нелепую натуру?