Вчера ехал с работы и увидел такое. Даже остановился, чтобы сфоткать. Ящик пива, полный, в пленке, лежит в мусорном баке, вблизи магазинов нет. Да, наверняка просроченное, но когда это останавливало страждущих? А вот поди ж ты... Сегодня утром ехал на работу, пиво было на месте. А теперь расскажите мне про спившуюся Россию.😉

Это случилось в Физтехе в 1987 году.

"Я прочитал лекцию, иду к себе в кабинет. Вдруг почувствовал сильный удар по голове сзади. Боли не было: я даже подумал, что кто-то резко хлопнул мне в ухо, такая дурацкая шутка. Я обернулся и получил второй удар по голове. Только тут я понял, что какой-то парень бьет меня топором. И тут со мной что-то случилось, что-то во мне взорвалось, какие-то запаянные первобытные инстинкты. Я ничего не помню, помню только, как очнулся через какие-то секунды лежащим на нем сверху, и топор уже у меня в руках.

Это был небольшой туристский топорик, но очень остро заточенный. Этот парень подо мной барахтается, дерется, и я чувствую, что он очень сильный. Я замахнулся — и тут понял, что это непедагогично — на глазах студентов убивать человека. Что делать? Отпустить-то его тоже нельзя! Я держу топор и думаю, куда бить. Всё это, опять же, доли секунды. Это в кино они барахтаются минут 15, и всё ничего.

Решаю бить по глазам. Но это страшный удар, я бы убил человека, предварительно изувечив его, и мне потом с этим пришлось бы жить. Тогда я решил ударить его по зубам. А в это время жена как раз вставляла себе зубы, и я знал, как это дорого. Тогда я перевернул топор и ударил его обухом по лбу. Ударил сильно, он сразу затих и лежал как колода. А я встал, сказал студентам, чтобы смотрели за ним, потому что он опасен, и пошел на кафедру.

Моя помощница Наталья Ивановна потом долго вспоминала, какой испытала ужас, когда открылась дверь и вошел профессор Капица, с топором и весь в крови. Я сказал, чтобы вызывала милицию и скорую, а дальше опять ничего не помню. Меня отвезли в Боткинскую.

Незадолго до этого меня уговаривали лечь на операцию по поводу радикулита, но я не хотел трогать позвоночник. И вот я лежу в сумрачном состоянии и вижу знакомого нейрохирурга, который говорит: «Я хотел ваш спинной мозг, а мне достался головной». Такой вот ужастик. Но всё закончилось хорошо. Рана была глубокая: мне наложили 17 швов, я потерял полтора литра крови, так что пришлось делать переливание.

Потом меня врачи спрашивали, не болит ли голова, а я рассказывал им анекдот про Гоги, который на аналогичный вопрос отвечал: «Как голова может болеть? Там же кость!» Конечно, это было серьезное потрясение...

Нападавший работал в реставрационных мастерских в Ленинграде, восстанавливал иконы, а еще он состоял в черносотенной организации «Память», и я у них считался главным жидомасоном. Потом, оправдывая свой поступок, он писал, что хотел избавить родину от страшного врага. Он три раза приезжал в институт, чтобы выследить меня. Судить его было нельзя: он был официальным сумасшедшим, так что его отправили в закрытое психиатрическое учреждение — что-то среднее между психушкой и тюрьмой. Страшное, говорят, место. Кстати, по этой же технологии был потом убит священник Александр Мень."

©️ Сергей Капица

Источник

Не моё. Пересказ рассказа.
Случилось в 60х, прошлого века. Останавливает гаишник некий колхозный рыдван. А у водилы прав нет. И не было никогда.
На войне, как-то научился, как-то назначили шофёром. Ну и нафиг никому не нужны ву. -Умеешь? Вперёд!
После войны вернулся в родной колхоз. -Умеешь? Всё, ты водитель. Ну и колесил по местным полям и куда пошлют. А тут вдруг, послали в район. Ну и попался.
Сначала "дело" лепили. Когда слух о происшествии пошёл выше, всё замяли. Выдали медаль и права. Без экзамена.

Нет, это не Африка, а славный город Nottingham в Англии.

Благодаря густо наставленным камерам автоматического слежения был выявлен нарушитель. Пенсионер 1938 года рождения. Начал постоянно водить автомобиль в 12 лет от роду и по сегодняшний день. Никогда не имел водительского удостоверения и страховки. Никогда не имел ДТП. Ни разу не был остановлен полицией.

Из комментариев.

Он лучше ездит чем множество идиотов с в/у.

Такому мужику нужно выдать почётное в/у.

Источник https://www.dailymail.co.uk/news/article-10450391/Elderly-mo...

В самом конце тридцатых годов в Московской опытно-показательной школе №32, где учились отпрыски советской элиты, произошел вопиющий случай.

В драке на перемене пострадали сыновья наркома Анастаса Микояна и племянник наркома Лазаря Кагановича. Ничего серьезного, обычная мальчишеская потасовка пятиклассников.

Вот только «агрессор», отвешивая тумаки, кричал при этом: «Бей наркомчиков!»

В ту эпоху за подобные вещи могло не поздоровиться и самому драчуну, и его родителям. Однако в данном случае обошлось: зачинщика просто перевели в другую школу.

Четыре десятилетия спустя мальчик Сережа Капица, наставивший синяков детям Микояна, станет известен всей стране как «главный телеученый», ведущий телепрограммы «Очевидное — невероятное».

Когда в начале семидесятых годов Сергея Петровича Капицу, к тому времени уже маститого ученого, пригласили на телевидение в качестве ведущего новой научно-популярной программы, он обратился за советом к одному из самых титулованных физиков СССР, академику и Герою Социалистического Труда Льву Арцимовичу.

Арцимович, хорошо относившийся к Капице, вздохнул и сказал:

«Попробуйте. Но это вам дорого обойдется. Это обязательно скажется на отношении к вам коллег и разрушит вашу академическую карьеру».

Прогноз оказался точным: Капица вместе со своей программой обрел известность и популярность, но научный мир стал его считать не ученым, а популяризатором науки. В итоге до конца своих дней он так и не получил звание академика, чего по результатам своей научной деятельности, безусловно, заслуживал.

Отец, Пётр Капица, физик с мировым именем, телевизионные эксперименты сына тоже не одобрял, считая, что «его Сережа» занялся «легким жанром».

В 1978 году Капица-старший был удостоен Нобелевской премии по физике. Но год спустя Капица-младший получил премию Калинги: высшую награду ЮНЕСКО за исключительные достижения в области популяризации науки. Так была оценена деятельность Сергея Капицы в качестве ведущего программы «Очевидное — невероятное».

Сегодня под видом научного знания телевидение подсовывает гражданам то откровения астрологов, то сражения медиумов. В лучшем случае нам предлагают программы с научными опытами в стиле «давайте бросим дрожжи в унитаз и посмотрим, что получится».

Для Капицы такой подход был неприемлем. Он не собирался опускаться до уровня публики, а делал все, чтобы поднять знания о науке на принципиально новую высоту.

И у него это прекрасно получалось. Вместе Юрием Сенкевичем и Николаем Дроздовым Капица составлял ударную просветительскую тройку советского телевидения. Сенкевич отвечал за географию и частично историю, Дроздов — за биологию, а Капица брал на себя практически всю остальную область естественных наук.

«Дорогая передача!

Во субботу, чуть не плача,

Вся Канатчикова дача

К телевизору рвалась.

Вместо чтоб поесть, помыться,

Уколоться и забыться,

Вся безумная больница

У экранов собралась»

Песня Владимира Высоцкого «Письмо в редакцию телевизионной передачи „Очевидное — невероятное“ из сумасшедшего дома» — тоже яркий показатель того, насколько высок был уровень популярности программы.

Капица не боялся обсуждать в программе не только серьезные темы, но и околонаучные теории и загадки, например, так называемую «тайну Бермудского треугольника». Однако энтузиастам таких тем приходилось несладко: ведущий давал им высказаться, но тут же жестко оппонировал, разнося в пух и прах все их якобы «достоверные факты».

Выпуск, который вдохновил Высоцкого, как раз был посвящен Бермудскому треугольнику, и в нем Капица наголову разбил Владимира Ажажу, которого впоследствии назовут «отцом отечественной уфологии». «Краснобаем и баламутом», по версии Высоцкого, Ажажа стал выглядеть благодаря профессионализму ведущего, наглядно показавшего, чем настоящая наука отличается от псевдонаучной деятельности.

Страшно подумать, что бы сказал бы Сергей Петрович, если бы увидел на ТВ программу, в которой без всякой критики высказываются «сторонники плоской Земли».

В одном из своих последних интервью, которое он дал «Аргументам и Фактам», Капица говорил:

«Я несколько лет назад, выступая на заседании правительства, сказал: „Если мы будем продолжать такую политику в отношении средств массовой информации, то воспитаем страну дураков. Вам будет проще этой страной править, но будущего у этой страны не будет".

Поднимал я и вопрос об ответственности за распространяемую информацию на заседании Академии российского телевидения. На меня зашикали: „Это же цензура! Как ты смеешь такое говорить?!“

В конце концов я вообще перестал туда ходить: бессмысленно».

Капица начинал работать на телевидении, когда им руководил Сергей Лапин, человек, «похоронивший» не один проект и безжалостно отлучавший от эфира тех, кто, по его мнению, не вписывался в «генеральную линию».

Но на программе «Очевидное — невероятное» это практически не отражалось. Единственная потеря — из знаменитого пушкинского эпиграфа, открывавшего передачу, вырезали последнюю строчку «И случай, бог изобретатель». Слово «бог» на советском ТВ считалось крамольным.

Об остальном Капица говорил так:

«Когда я начинал свою работу на телевидении, тогда всякая публикация в области науки сопровождалась подробными актами экспертизы: что, мол, мы не выдаём секретных сведений. Меня вызвал Сергей Лапин, тогда председатель Гостелерадио, и объяснил: „Сергей Петрович, мы с вас этих экспертиз требовать не будем. Вы должны сами отвечать за то, что говорите. А мы будем смотреть“. Этим я и руководствовался».

«Очевидное — невероятное» — едва ли не единственная программа, которая пострадала не от советской цензуры, а от постсоветской вседозволенности. В начале девяностых телевизионное начальство начало намекать Капице: публике, мол, сейчас нужно не про физику ядра рассказывать, а про зомби, НЛО и телекинез. Профессор Капица вежливо, но твердо пояснил: с этим к нему обращаться не стоит. Кандидаты в экстрасенсы, контактеры с инопланетянами его просто побаивались, поскольку он умело выводил их на чистую воду.

В итоге программа хоть и продолжала существовать вплоть до смерти Капицы, но кочевала с канала на канал и попадала на самое нерейтинговое время. А в прайм-тайм в это время публике скармливали очередную гадалку в восьмом поколении.

У него была потрясающая жизнь. Он родился и первые годы жизни провел в Кембридже, где его отец, Петр Капица, работал в лаборатории «отца» ядерной физики Эрнеста Резерфорда.

«Здоровый и крикливый парень. Серьезен очень и сосет кулак...Теперь не можем придумать имени», — так на следующий день после рождения сына писал своей матери Капица-старший.

Мальчика нарекли Сергеем, но при этом англичане именовали его «Питером», поскольку не могли выговорить русское имя.

Мама звала Сережу Питером только в тех случаях, когда он в чем-то провинился. При этом она переходила на английский язык, хотя в семье Капицы обычно говорили только по-русски.

Семья переехала в СССР: к тому времени у Капицы уже был брат, которого назвали Андреем.

Андрей Капица, в отличие от брата, все-таки стал академиком. Выдающийся географ и геоморфолог, он считается автором последнего великого географического открытия XX века. В пятидесятых годах он предсказал существование под толщей льда Антарктиды огромного озера. Существование этого озера было подтверждено в девяностых.

Пётр Капица был очень нужен советскому правительству, поэтому ему позволялось больше, чем другим. Он мог себе позволить вступать в полемику со Сталиным, забирал из ведомства Берии людей, над которыми уже был занесен карающий меч органов. Но на излете сталинской эпохи Капица-старший оказался в опале, будучи на несколько лет отстранен от активной научной деятельности.

Сергей Капица был очень разносторонним человеком. В пятидесятых он, например, стал одним из первых советских аквалангистов и был пионером подводной документальной съемки. В шестидесятых на фестивале документального и спортивного кино в Париже лента Капицы соперничала с работой самого легендарного Жака-Ива Кусто.

Правда, это увлечение, которое ученый сохранил на всю жизнь, его однажды чуть не погубило. Из-за отказа оборудования у берегов Австралии Капица едва смог выбраться на поверхность. Но даже после этого продолжал нырять с аквалангом.

В другой раз смерть караулила ученого прямо в учебном корпусе МФТИ в подмосковном Долгопрудном. Было это в декабре 1986 года, когда популярность Капицы достигла своего пика. Некий поклонник православно-монархических идей проник в аудиторию и ударил Сергея Петровича туристическим топориком по голове. Физик, однако, оказался, человеком крепким: он обезоружил нападавшего, сам сумел вызвать врачей и милицию и только потом потерял сознание.

К счастью, фатальных последствий покушение не имело. Что стало со злоумышленником, которого задержали, точно неизвестно. По некоторым данным, он был признан невменяемым и отправлен на принудительное лечение.

Как и отец, Сергей Капица был человеком прямолинейным и часто критиковал советский строй. Потому после распада СССР российские власти (как и либеральная общественность) полагали, что ученый будет поддерживать новый курс.

Но не тут-то было. Капица безжалостно критиковал власть имущих за отношение к науке и образованию.

В интервью «АиФ» в 2008 году ученый говорил: «Моего отца в 1935 году Сталин оставил в Советском Союзе, за два года построив ему институт. У нас за прошедшие 15 лет ни одного научного института не построено, а разорено почти всё, что было... На совете министров несколько лет тому назад решили выделить 12 миллионов рублей на квартиры для молодых учёных. А в это время разгорелся скандал с прокурором, который отремонтировал свою квартиру за 20 миллионов. Я за это зацепился и сказал, что, если бы вы выделили 12 миллиардов на квартиры для молодых учёных, вы могли бы поправить дело. А все полумеры бессмысленны».

Многие общественные деятели не могут простить Капице оставленный им в воспоминаниях портрет Андрея Сахарова: «Елена Боннэр обратилась к отцу (Петру Капице. — прим. АиФ.ru) с просьбой подписать письмо в защиту некоего диссидента. Отец отказался, сказав, что он никогда не подписывает коллективных писем, а если надо — пишет сам кому надо. И отказал ей, но, чтобы как-то смягчить это дело, пригласил их отобедать. И меня тоже позвал. Перед обедом возник этот вопрос про письмо. Когда обед кончился, отец, как обычно, позвал Андрея Дмитриевича к себе в кабинет поговорить. Елена Георгиевна моментально отреагировала: „Сахаров будет говорить только в моем присутствии“. Потом, как в театре, была длинная пауза, все молчали. Они встали, сухо попрощались, отец не вышел с ними в переднюю, те обиделись, и я проводил их до машины. Отец был крайне удивлен. До этого он не раз встречался с Сахаровым и подолгу беседовал наедине, а когда возникала необходимость — выступал в его защиту».

Прямой, честный, неудобный — Сергей Петрович Капица всю жизнь был верен себе. За несколько месяцев до смерти, будучи тяжелобольным, в интервью «АиФ» он сказал: «После перестройки мы стали думать, что всё измеряется деньгами: я дам учёному миллион долларов, если через неделю он мне принесёт два. Но в науке так дела не делаются! Вы дайте сегодня миллион, а через 100 лет этот миллион стране принесёт миллиард. Но все хотят быстрых денег... Но поймите: цель жизни не в выгоде. Купить себе ещё одну яхту? Можно. Но зачем? Опыт показывает, что насыщение наступает очень быстро. Наши олигархи, к сожалению, ещё не выросли из своих коротеньких штанишек, поэтому им хочется ещё и ещё богатств. Они берут и берут...»