Вот же какая кривая котолампия получилась... Автор смотри как можно начирикать было, чтобы меньше минусов отхватить 😁

Из неопубликованных дневников прапорщика Брехалова (октябрь 1911г):

Я жил в деревне на Нерли. Домик достался от умершего деда, мелкого помещика.

У меня был отпуск после ранения, которое я получил нарвавшись на засаду контрабандистов на Кавказе. Сосед мой, дядя Митрофан, лет шестидесяти, угрюмый, со мной здоровается сквозь зубы. Рядом дом тётки Глаши, её он вообще не замечает.

Однажды я взял бутылку наливки и пошел к соседу.

Дядя Митрофан исподлобья взглянул:

— С кем пришёл, касатик?

— С бутылкой.

Сосед вдруг расхохотался и пригласил к столу.

Когда бутылка опустела, я осторожно спросил:

— Дядя Митрофан, говорят, вы когда-то были старшиной в волости?

— Был и за это отправили в каторгу.

— Разве за должность отправляют?

— За хищение и растрату отправляют. Послушай историю, сынок. Собирали мы деньги на мост, хотели построить новый.

Когда сумма была приличная, ко мне пришла заведующая приюта Анна Ивановна.

Села на завалинку и заплакала. Потом с мольбой сказала:

— У нас девочка есть. Хорошая, умная, симпатичная. Но ей нужна операция на ноге. Делают её в Петербурге.

Обращалась к губернатору, купцам — везде получала отказ. А я уже дитя обещала. Помогите, Митрофан Семенович!

— Чем?

— Вы собрали деньги на строительство моста. Я продала фамильные драгоценности. Скинемся — спасём дитя.

— Но деньги эти — общественные, односельчане порвут за хищение.

— Мы убедим их. Уверена, поймут.

Я задумался, сказал:

— Идём к этой девочке. Посмотрю на неё.

Грустная девочка лежала на кровати и держала куклу.

У меня в груди всё сжалось:

— Бери деньги, Анна, вот вексель.

Девочку увезли на лечение в Петербург.

Меня односельчане били чуть ли не колами, особенно злилась соседка Глаша, кормыслом сломала мне ребро. Я их понимал: бедные люди собирали копейки, чтобы построить хороший мост.

Потом был суд. Каторга. В Сибири я работал как раб — нужно было вернуть растраченное.

Мы замолчали. В это время в дом вошла невестка Митрофана:

— Папа, я вам принесла лекарства, не забудьте принимать по расписанию.

Улыбнулась и ушла.

— Где нашли такое чудо?

— Сын в ремесленном училище влюбился в девушку, которая училась в лицее для учителей в том же губернском городе. Поженились. У меня теперь есть внук.

И добавил:

— Невестка — это та девочка, которую мы спасли.

— Вы, наверное, до сих пор выплачиваете тот долг?

— Нет, парень, ты уже ходишь по этому деревянному мосту. Каторжане узнали, за что я здесь нахожусь, собрали нужную сумму и передали в казну волости.

З. Ы. Вот смотри, автор. Всё бережно передал. И сломанное ребро. И девочку с куклой. И сердобольных, но неожиданно богатых каторжан. И невестку, которая оказалась спасенной девочкой. И таблетки, которые Митрофан (твой дядя Гриша) хряпнет после бутылочки 😀 Вот и иллюстрация тебе. И печать, что история подлинная

Сосед мой, дядя Гриша, лет шестидесяти, угрюмый, со мной здоровается сквозь зубы. Рядом усадьба тётки Зины, её он вообще не замечает.

У дяди Гриши — сын Ваня. Не чета отцу: весельчак, играет на баяне, чуть ли не на руках носит жену Валю. Она красавица, скромница. Выйдут с мужем на улицу, с доброй улыбкой им вслед смотрят, молодые мужики, как коты, облизываются.

Я в деревне месяц. Домик достался от умершей бабушки.

У меня отпуск, выдался скучным, невесёлым.

Однажды взял бутылку водки и направился к соседу.

Дядя Гриша исподлобья взглянул:
— С кем пришёл, касатик?
— С водкой.

Сосед вдруг расхохотался и пригласил к столу.

Когда бутылка опустела, я осторожно спросил:
— Дядя Гриша, говорят, вы когда-то были главой сельсовета?
— Был и за это сел в тюрьму.
— Разве за должность сажают?
— За растрату сел в неволю. Послушай историю, сынок. Собирали мы деньги на дорогу, хотели заасфальтировать.

Когда сумма была внушительной, ко мне пришла директор детского дома Вера Дикопольцева.

Села на стульчик, заплакала. Потом с мольбой сказала:
— У нас девочка есть. Хорошая, умная, красивая. Но ей нужна операция на позвоночнике. Делают её за рубежом.

Обращалась к руководству района, бизнесменам — кругом получала отказ. А яуж дитя обнадёжила. Помогите, Григорий Васильевич!

— Чем?
— Вы собрали деньги на строительство дороги. Я продала корову. Скинемся — спасём дитя.
— Но деньги эти — сельчан, разорвут за растрату.
— Мы уговорим их. Уверена, поймут.

Я задумался, сказал:
— Идём к этой девочке. Погляжу на неё.

Грустная девочка лежала на кровати и держала куклу.

У меня в груди всё оборвалось:
— Бери деньги, Вера, диктуй свой счёт, я их переведу.

Девочку увезли на лечение за границу.

Меня односельчане били чуть ли не кольями, особенно лютовала соседка Зина, кочергой сломала мне руку. Я их понимал: полунищие люди собирали рубли, чтобы построить хорошую дорогу.

Потом был суд. Тюрьма. В лагере я работал как проклятый — нужно было погашать растрату.

Мы замолчали. В это время в дом вошла невестка Григория:
— Папа, я вам принесла лекарства, не забудьте принимать по графику.

Улыбнулась и удалилась.

— Где нашли такое чудо?
— Сын в студентах влюбился в однокурсницу. Поженились. У меня теперь есть внук.

И добавил:
— Невестка — это та девочка, которую мы спасли.
— Вы, наверное, выплачиваете тот долг?
— Нет, парень, ты ходишь по асфальтированной дороге. В зоне сидельцы узнали, за что я здесь нахожусь, собрали нужную сумму и передали в кассу сельсовета.