Я уже писала тут, что в 2022 году рак нашли у меня и двух моих братьев

С тех пор прошло уже больше года….

Или больше года ремиссии у всех троих🙏🏻

Было сложно и страшно, я до сих пор восстанавливаюсь и учусь жить заново, надеюсь мы теперь здоровы навсегда

Кто переживал в комментариях к прошлым постам, ребят, вашими молитвами мы справились🫶🏻

Я сижу в томской квартире под густо-оранжевым торшером. Анна, везя сына Егора на инвалидной коляске, гуляет по парку под московским серо-голубым небом. Маленькие экраны телефонов показывают нас друг другу, хоть и с небольшой рябью. Мы говорим о страшном вечере прошедшей пятницы.

В каждой трагедии есть пострадавшие. О них говорят, о них пишут, их ищут, их находят. И это правильно, так и должно быть. Но ещё у каждой трагедии есть другие. Те, кто был внутри и выжил. Те, кто успел убежать вовремя. Те, кого нельзя найти ни в одном списке. Те, о ком молчат. Те, у кого как бы всё в порядке, кому повезло.

Анна с Егором из таких. Они были внутри Крокуса. Они выбрались. Им повезло.

— Знаете, то, что мы живы – из каких-то случайных везений сложилось. Повезло, что наши места на втором этаже были, на первом вряд ли у нас шанс выбраться был бы. Повезло, что в зал зайти не успели – сын чаю захотел и мы с ним в холле задержались. Повезло, что я вовремя поняла – стреляют непрерывно, значит, заложников брать не станут и прятаться в туалете бесполезно, надо бежать.

Анна шумно выдыхает, смотрит куда-то перед собой.

— С людьми нам повезло. Какая-то семейная пара бежала рядом, женщина крикнула мужу, чтобы помог мне коляску спустить с лестницы. Я коляску вниз тащила задними колёсами вперёд, мужчина подхватил за передние, так и понесли сына. Потом ещё двое мужчин подскочили и они уже втроём быстро донесли до улицы. Я вот прокручиваю сейчас в голове эту ситуацию – какими же чуткими и внимательными нужно быть! На их месте, наверное, я мчалась бы быстрее лани, никого вокруг не видя. А они нас спасли. Если будете писать – обязательно напишите, как мы им благодарны! Очень хочу найти их, но вспомнить никаких примет не могу, совсем ничего, не до деталей было.

Уже в 20:17 Анна с сыном были в поезде метро. Уже оттуда Анна звонила маме, сообщить, что в безопасности. Уже оттуда читала о начавшемся пожаре и спасательных мероприятиях на месте трагедии.

— Мы когда выбежали из комплекса, ещё же никто не успел из спецслужб прибыть. Вот мы и побежали скорее в метро, чтобы подальше уехать, не стали никого ждать. Тем более, что мы же не раненые, ничего с нами не случилось.

— А уже после вы не обращались за помощью?

— Да, мы знаем, что есть горячая линия поддержки. Но пока не обращались. Мы пока не разобрались, как мы себя чувствуем…

Егор тянется из коляски, пытается заглянуть в телефон.

— Привет,Егор! Как себя чувствуешь?

— Я? Да нормально, вроде бы. Я не знаю…

Анна делится, что в первые сутки Егор боялся выходить из дома. Сегодня обоим уже лучше, сегодня они вышли прогуляться.

— Легче стало, когда узнали, что преступники задержаны. Как будто точка какая-то появилась в этом. Легче, да.

Прощаемся. Гасим экраны. Через несколько минут Анна присылает мне несколько снимков с руинами Крокуса и сообщение:

«Вы не подумайте, что мы такие злые. Сейчас внутри просто какая-то потусторонняя злость на тех, кто это сделал. Сегодня проезжала мимо Крокуса, рыдала. Вспомнила, с каким предвкушением праздника шли туда и с каким ужасом оттуда убегали…»

Я не думаю. Кажется, я вообще очень давно ни над чем не думаю. Я только записываю голоса тех, кого словно бы и не существует. Тех, кому повезло остаться жить и говорить.

15 сентября 1919 года в курской деревне Фокино родился Никита Ашурков.

В 1940 году его призвали в ряды РККА и отправили служить на Крайний Север.

С июня 1941 года он воевал на Карельском фронте.

11 октября 1944 года, вместе с подразделениями 155-го стрелкового полка, он участвовал в штурме укрепрайона у высоты Придорожной.

Никита был вторым номером у пулеметчика Анатолия Бредова.

Во время боя, когда полегли все советские бойцы, гитлеровцы стали окружать пулеметчиков, чтобы взять их в плен. Ребята стали закидывать врага гранатами, а последней «эргэдэшкой» подорвали себя.

Тяжелораненый Никита Егорович Ашурков ПЯТЬ СУТОК пролежал на поле боя, пока его не обнаружила наша санитарка. После многочисленных операций и долгого лечения в Мурманске, Петрозаводске и Череповце, герой вернулся в родную деревню.

24 марта 1945 года Анатолию Федоровичу Бредову и Никите Егоровичу Ашуркову присвоили звание Героя Советского Союза.

У меня скорее должно называться Желание выжить и флирт.
1974 год, мне 6 лет, впервые на море, Судак. Мы поехали с отцом, мама осталась с младшей сестрой дома.
Я не умею плавать, отец купил мне надувной жилет. Я поплыл в море, доплыл до буйка, оглянулся, а берег далеко-далеко, СТАШНО, я устал и замёрз, кричать бесполезно, я схватился за буек и стал ждать спасения, ничего не произошло, только замёрз сильнее.
Делать нечего, поплыл назад, доплыл до пляжа, долго искал отца, а он ФЛИРТУЕТ с какой-то бабой, даже не заметил моего отсутствия, вроде как и не особо рад моему возвращению.

Лето, пляж. Загораю, купаюсь со своей будущей женой. Она у меня спортсменка- бег,лыжи, плаванье и прочие. Я же плаваю как г... Минут 5 не более.
Озеро большое, она мне говорит поплыли на другой берег. Во мне взыграла мужская гордость и мы поплыли. Минут через 7-10 я чувствую что все ,мне кирдык. Моя невеста уплыла далеко вперёд. И тут девушка впереди плывет на надувном матрасе,я к ней. Так и так, спасайте ради Бога. Я держусь за надувной матрас,приплыли мы к берегу. Руки и ноги трясутся от перенапряжения,кое как выбрался. Моя девушка давно на берегу, загорает.
Она бросила только одно слово.
- ФЛИРТУЕШЬ ?