«Но сегодня мы были крайне удивлены, когда случайно обнаружили такое послание в одном из коридоров больницы. Мы не знаем, кто автор и в каком отделении он проходил или проходит лечение, но приятно до глубины души всем нам!»

У меня пациентка была на участке через день вызывала по поводу и без повода. Ни разу в поликлинику на прием не приходила. Из категории якобы квартирных - мало мобильных. По квартире передвигалась с ходунками. Иду как- то вечером после вызовов с участка и вижу ее нагруженная тяжёлыми пакетами чешет бодрым шагом из пятерочки. Я её спрашиваю:" а Вы разве на улицу выходите?" Она с возмущением:" А кто по Вашему за меня в магазин сходит?"

Источник.

Что, господа? Ютубчик, импортозамещение, все дела.

Сегодня из-за вашего, древнего как мамонт, рукожопства сгорел предохранитель в усилите системе 5.1. И все, выражаясь сквернословно, потому, что вы, дятлы, просто не способны наладить громкость в аудидорожках загруженных видео. Каждый фильм приходится поднять в ебеня по звуку, чтобы стало хоть что-то слышно.

Зато ваша замечательная РЕКЛАМА резко заорет за просмотром в десять раз сильнее. Звук сразу пропал, из-за усилителя пошел горелый запах пластмассы. И я еще, как последний лошара, радуюсь тому, что дело только аудисистемой обошлось, а не вся техника по КЗ екнулась из-за резкого скачка напряжения.

Чтобы ваш дом подгорал также сильно, как мой пердак сейчас. Теперь исключительно из-за работы вашего онлайн сервиса придется тратиться и возиться с ремонтом.

На последней смене попал в анекдот. Точнее не так, в анекдот я попадаю каждую смену, тут была композиция поинтереснее.

Повод к вызову – потеря сознания на улице. Естественно пьяная субстанция, естественно вокруг переживающие. Переживают, кстати, на безопасном расстоянии от хворого, видать, чтоб запахом хронической болезни не пропитаться.

Аккурат к нашему приходу болезный ещё и обоссался. Видать долго берёг прямо для нас, как неожиданно и приятно.

И когда я склонился над падшим в поисках потерянного сознания, ровно в тот момент, когда начал его трясти за плечо, услышал, как рядом стоящая женщина сказала своей дочери-подростку:

– Ну вот и посмотри, в мед собралась. Столько лет проучишься, чтоб вот этим заниматься. Оно тебе надо?

Оно тебе не надо, девочка моя, заявляю твёрдо и чётко. Оно и мне уже не надо, да только прирос к «скорой» так, что уже 20 лет не отодрать. Держусь за хороший коллектив да благодарных пациентов (не поверите, их есть у меня). Но точно знаю, оно уже и мне не надо.

Источник.

Ко мне давеча мама моей пациентки (я педиатр) пришла и состоялся следующий тарантиновский диалог, осложненный жалобой заведующему.

— Вы нам неправильный диагноз поставили и неправильно нас лечили!
— Почему вы так решили?
— Я засомневалась и полезла в интернет. Там говорят, что скорее всего диагноз другой. И нам нужно было назначить дообследование.
— Почему вы сейчас без ребенка?
— Она в саду.
— То есть выздоровела?
— Выздоровела.
— От моего лечения?
— С божьей помощью.
— А вы зачем пришли?
— Сказать, что вы неправильный диагноз поставили и неправильно нас лечили.
— Сказали?
— Сказала.
— До свидания?
— До свидания.

Жалоба была по поводу некоего хамства, кстати. Про неправильный диагноз и такое же лечение — ни слова. Сижу иной раз и думаю, то ли такие персонажи из дурдома прибыли, то ли мне бы уже лечь подлечиться да с транквилизаторами посильнее.

Источник.

Меня везут в деревню. В Шубино. Родители называют это ссылкой.
Мне лет восемь. Начало лета. Начало приключений. Длинные каникулы. У мамы в сумке вареная курица, чёрный хлеб и огурцы. Меня всегда кормят перед выходом, но я всегда сразу хочу кушать в поезде. Верхняя полка всегда моя. Один раз я упала на стол. Но не больно. Просто для всех неожиданно получилось. Потом мне всегда чего-нибудь подкладывали под край матраса.
Лежу на животе и смотрю в окно. Сердце стучит, кровь бежит. Скорее, скорее, скорее. Так мне хочется уже скорее приехать.
Там озеро, собака в будке, корова, коты, петух и куры, там конь, там сеновал.
Там баня, там бабуля, там дед.
Там вечером с бабушкой коров встречать. Их видно издалека, сначала пыль, потом стадо. У Звездочки белое пятно во лбу. Огромные карие глаза и невероятно мягкий и мокрый нос. У бабули в кармане кофты всегда большой кусок чёрного хлеба для неё. Я боюсь её кормить, мне кажется, что оттяпает всю руку. Бабуля смеется. Она вообще легко смеётся. У неё пара волнистых прядей выбивается из под платка.
Бабушка пахнет вкуснее всех на свете. Нет, мамины ладони вкуснее. Нет, папины руки еще вкуснее, бензином и маслом.
Не знаю, они все очень вкусно пахнут.
Там мама самая добрая становится. Это когда у нас банный день и у мамы мокрые волосы. Она всегда добрая, когда у неё мокрые волосы. Потом большая сковорода с жареной картошкой и зелёным луком и мы все едим из неё ложками. Взрослые чокаются, скоро затанцуют и запоют. Будут у бабули опять пятки болеть. Она сильно стучит босыми пятками об пол, когда танцует. Весь дом ходит ходуном. Я запоминаю частушки.
Там блины. Их жарят утром.
Там в лес за грибами. Там малина. Там иди куда хочу, только нужно успеть на обед и ужин, потом не кормят. У деда дисциплина.
Там крыжовник и яблоки. Дед всегда говорит, приезжай весной, когда они цветут, это очень красиво. Он сам посадил сад для своих дочек, мамы и моей тёти. Теперь это большие деревья и я играю в их тени, когда жарко.
За садом большой стог сена. Один раз я на него все же забралась, обратно слезать было страшно, думала -разобьюсь. Так высоко оказалось. Никому не сказала. Ещё там у меня внутри тайник. Я там тайно прячусь.
Поезд везёт меня в приключения. Я ребёнок, и я счастлива...

Автор: Ольга Стасева. Источник.

Моя подруга с мужем несколько лет назад построила шикарный дом. И попросила в подарок на новоселье половик.
Ну, все же понимают, о чем это? Длинный домотканый язык, связанный вручную из разноцветных тряпиц. Теплая и милая дорожка из детства в старость.
По дороге на дачу, у нас всегда стояли бабули- «делали рынок». В зависимости от сезона, можно было купить пучок еще влажной и хрустящей, только что выдернутой из земли редиски или связку морковок ( обожаю до сих пор). Зелень, картоху, разнообразные кабачки и огромные тыквы. Скромные букетики и огромные охапки астр или гладиолусов. Соленья, варенья, ягоды, яблоки и прочая, прочая….
Баба Маша никогда к «большому рынку» вдоль дороги не приходила. Торговала у себя возле домика, разложив товар на столетнем табурете.
Сама сидела тут же, на лавочке. Прислонившись к палисаднику, уютно сложив руки на коленях. Рядом обязательно лежал мордатый кот. Который замирал и поджимал уши каждый раз, когда она гладила его по голове.
Вот у нее то, на заборчике и были развешаны разноцветные дорожки. Круглые, как огромные блины, и маленькие, чтобы на стул класть. Я остановилась, вылезла из машины и пошла спрашивать.
- Здравствуйте! Вы продаете половики?
- Здравствуй детонька, продаю, как же.
- А у вас длинные есть? Мне надо 5 метров.
- Как не быть. Только надо в хату пойти, поглядишь да и отрежешь сама. А то мне тяжело одной, несподручно. Тебя как звать то?
- Мила я.
- Ишь ты, Мила! У меня козу так звали. А я баб Маша, стало быть, познакомились. Айда, пойдем.
И мы пошли «в хату». Домик совсем небольшой, но светлый, чистый. И какой-то ясный, как-будто из русской сказки. Печка, железная кровать с подушками горкой и «накидушкой». В моем дачном детстве, бабушка так всегда кровати заправляла. Ставила подушку углом и накрывала, как невесту кружевной накидкой.
Тем временем бабуля стала откуда-то с печи тянуть большой рулон. Сама крохотная, этот рулон с нее ростом, а вес и того больше. Еле вдвоем справились, вытащили, раскатали, а там красота!
- Баб Маша, почем вы продаете? Я хочу купить! Шикарный, очень красивый у вас половик!
- Да, детонька, сколь не жалко. Это ж я зимой сижу, вяжу, когда делать нечего. Что мне, я одна. Огород не копаю уже, старенькая. Внуки- правнуки выросли и не ездят. Вот чаю напьюсь да и сижу, все рукам заделье. Мне уж, почитай, 96 годов стукнуло, а я все сижу …
- Баб Маша, да вы что?! Вам больше 80 не дать ни за что! Как же вы не боитесь чужих в дом пускать? Вдруг обидит кто?
- Я детонька, отбоялась уже. Если кому надо старую ограбить, так знать то ему нужнее, чем мне. А мое со мной останется. Что люблю и помню, то и не взять никому.
Сделка состоялась, купила я половик и еще каких-то ее ягод, что ли. Не помню уже. И такое было ощущение после нее, после домика этого, как будто моя бабушка вернулась, обняла меня. А мне 5, и мы сейчас будем книжку читать и спать, а завтра бесконечное лето…
Несколько раз потом я у нее что-то покупала по мелочи. Иногда привозила ей «гостинцы», чай с печеньем, сыр, булочки, конфеток, всякой немудрящей радости. Каждое лето, всегда проезжая мимо дома, выглядывала ее синий платочек. Пару раз у ворот стояла машина- дети или внуки приезжали, наверное.
В прошлом году столетний табурет не выставляли ни разу. А в этом году на воротах повесили растяжку с телефоном и надписью «ПРОДАЕТСЯ».
Не остановить, не затормозить время. Бабы Маши нет. Дом с голубыми ставнями и лавочкой у палисадника. Еще крепкий и аккуратный, но уже очень старенький. Скоро продадут и наверняка сравняют с землей. Построят на его месте очередную "пятерочку". Половички выбросят или соседям раздадут, в лучшем случае.
Как бы так прожить, чтобы после смерти добром вспоминаться людям, которым ты один раз «половичок продала»? Боюсь, из меня путной бабули не выйдет. Придется быть вечно молодой.

Источник.