Десятый час ночи. Лежу в кровати, почти сплю. Звонок. Выгребаюсь из под одеяла и несу себя в консульту. Ночью мы принимаем только неотложных пациентов.
Лиза уже впустила и принимает – мужчина лет пятидесяти с приступом панической атаки.

— Докто́ра, у меня сердце выпрыгивает из груди, мне трудно дышать, что-то стучит в голове. Я умираю, да, я сейчас умру, докто́ра?
— Нет, вы не умираете. Да, у вас немного повысилось давление, у вас чуть чаще бьётся сердце, но не настолько, чтобы умереть. Вы не умираете.

Ищет в базе историю болезни, находит. Мужчина здесь не в первый раз, уже приходил с похожей жалобой около четырёх месяцев назад. Рассказывает, что тогда у него умерла корова. Ему стало так плохо, что он почти перестал спать, начались приступы удушья и страх смерти.
В нашей клинике ему подобрали антидепрессанты и после их приёма на какое-то время он снова смог спать нормально. Сейчас симптомы вернулись.

Замолкает, смотрит в кирпичный пол.
Я тоже смотрю в пол и думаю.

Думаю о том, как хорошо, что в эту дождливую ночь у его юных сыновей нашлись силы и машина привезти его сюда. Думаю о том, как ему повезло, что в такой тяжёлый момент рядом с ним сидит эта красивая девушка и, из каких-то несуществующих последних сил, самым твёрдым голосом обещает, что сейчас он не умрёт. Думаю о том, что собираясь сюда, меньше всего я ожидала встретить жалобы на душевную боль, а вот же – почти каждый пятый пациент с ними. Неумело, по-детски формулируют они эти жалобы:

— Докто́ра, я работаю и мне так грустно, что не могу дальше работать.
— Докто́ра, я проснулась, посмотрела на одежду и не смогла одеться.
— Докто́ра, я подумала о сыне, который умер и мне стало больно.
— Докто́ра, я не хочу кормить своих детей. И себя не хочу.
— Докто́ра, я умру, да?

Они выходят из клиники с пакетиками таблеток и уверенностью, что умрут не сегодня.
Они выходят жить. Хотя бы сегодня.

А в комментах к посту сущий ад и осуждение мамы девочки, за взваливание не детских функций ребенка.

Оп, а телеги нет

Вспомнилось, как я на танцы отказалась ходить, потому что для тренировок у меня не было нормальной одежды, какие-то старые майки с детскими рисунками, застиранные лосины, а мне-то было аж 10-11 лет)) настоящую причину маме я по стеснялась озвучит. Не принято у нас было на шмотках акцентироваться, ибо все это тлен, а мы высокодуховные личности. Если бы я маме сказала, что стесняюсь одежды, она бы меня высмеяла, унизила, обдала своим презрением, сказав, что со мной все понятно, зря она старалась из меня личность вырастить, правильные ценности мне привить, ибо я - жалкая мещанка, шмоточница и т.д. А маму же нельзя обидеть и не соответствовать ее требованиям тоже нельзя. Не знаю, как у мужчин/мальчиков, но для меня тема одежды была больная. Да, черт возьми, я страдала, я хотела одеваться модно. В конце 90-х - начале нулевых мало кто в фуфайках ходил, в основном я видела вокруг себя красиво, модно одетых ровесников. Да, мне хотелось так же. Да, мне хотелось жить в квартире с ванной, унитазом, приличным письменным столом. Да, я страдала. И не понимала, почему мама-нормальная, здоровая, молодая женщина не работает, и мы довольствуемся "жалкими подачками" отца, изредка нас навещавшего. А нельзя работать, надо меня "бдеть". Чтоб не пошла по наклонной. Мама считала, что если она пойдет работать, я обязательно отобьюсь от рук, начну смотреть сериалы, слушать Иванушек и всякие там поющие трусы, вместо Чайковского, и все, пропала дочь. Когда я в 13 лет пошла на рынок подрабатывать, летом(продавать всякую мелочевку, помогать маминой подруге. Кстати, тогда даже не задумалась, а почему маме не пойти поработать? Хотя, о чем я, она ж не такая, она рынок презирает, она не сможет, у нее ногти, у нее яркая внешность, а вдруг знакомые увидят, узнают, что они подумают, по её легенде нас полностью обеспечивает мой папа, мы ни в чем не нуждаемся, она может позволить себе не работать. А я что, девочка неприметная), и на вырученные деньги купила пару кофточек, которые маме показались пошлыми(там что-то с блестками было, и еще топик короткий- это,разумеется ,для " панели",не иначе), я жутко расстроилась, остаток заработка отдала маме, а та со мной Не разговаривала долго, и все вздыхала,что вырастила шалаву. Кстати, травмой могу назвать этот опыт торговли на рынке. Ужас. Мамина подруга подходила редко с другой точки. Ко мне приставали, один раз обворовали, перевернули стол с товаром. Я терпела, не жаловалась, договорились же ,что я такой-то период отработаю,значит отработаю.

Не могу сказать, что была травмирована отсутствием хороших бытовых условий и нормальной одежды. На самом деле ерунда это. А вот регулярные унижения,высмеивание, подавление, контроль, подозрения, необоснованные обвинения во всех грехах, упреки за свою "несостоявшуюся жизнь"- вот что действительно уничтожает тебя. Я очень рада, что вырвалась из этих " Токсичных отношений". Я рада, что со своим ребенком веду себя совершенно иначе. Я рада, что в итоге на маму злобу не держу, и благодарна все равно за многое. Осталось скорее недоумение-за что? Что я тебе сделала плохого, мама? Этот вопрос меня мучал с раннего детства. У меня больше уже нигде не болит, но периодически вспоминаю все.. И недоумеваю. Потому что мама постоянно мне приписывала какие-то мысли, чувства, которых у меня в помине не было. Что это было вообще? Проецирование? Газлайтинг? Любопытно, да.

PS мама выглядела всегда шикарно, несмотря на отсутствие лишних денег. Сама шила, вязала, всегда ухоженные ногти, маникюр, макияж. Прекрасная фигура. Внешность - что-то между Орнеллой Мути и Бриджит Бардо. И ее радовало, что многие думали, будто она живет в роскоши. А я должна была скромно выглядеть. Неброско. Ходить с длинной косой. И в 10,и в 15,и в 20 лет. Маме можно все, она взрослая, она личность. А я Шариков, недочеловек, я ничего еще не понимаю,я должна молчать и слушать(это ее слова)

Сегодня на ЖД-вокзале со мной случилась паническая атака. Не то чтобы я терял сознание или забился под лавочку (видел и такое раньше).

Не с того не с чего стало очень тревожно и плохо. Будто вот-вот произойдёт что-то страшное.

До отправления поезда было 40 минут. Решил искать мед.пункт. Искать долго не пришлось. На втором этаже врачи занимались женщиной, которой стало плохо.

Я подошёл к ним, попытался чёт сказкть, но девушка вежливо сказала мне, вы же видите, мы заняты. Подождите немного.

Ок, стою, жду апокалипсис.

Потом подходят ко мне та же девушка и мужчина врач. Что вас беспокоит?

Я говорю, у меня сердце сейчас вылетит из груди и очень тревожно. Почти страшно уже.

Врач говорит, пойдёмте в мед.пуект, у вас паническая атака. По дорогетврач задавал уточняющие вопросы, были ли травмы (2 ЗЧМТ в августе) и есть ли аллергия на какие-либо препараты (нет). В медпункте выяснилось, что у меня давление 180 на 120 и учащённый пульс (забыл сколько).

В норму меня привели быстро. Сейчас еду в плацкарте и ща несколько дней впервые хортшо себя чувствую.

Наверное, паническая атака была как результат накопления сбоев в организме за несколько дней.

Врач (который обследовал меня после получения травм), предупрждал, что такие атаки будут, пока мосх не восстановится.

Для предотвращения развития негативных последствий, нужно исключить на период восстановления рецидив ЗЧМТ, алкоголь и нервы. Постоянно контролировать давление и т.д.

P.S.
Порадовала работа медпункта. Я родом из позднего СССР, когда всё было уже проёбано, поэтому любая качественная и бесплатная работа у меня до сих пор вызывает слёзы умиления.