Попрошайки на перекрестке перешли на посменный график. Два дня между машинами бродит ветеран Афганистана, получивший, судя по надписи на картонке, «страшные травмы». На два дня инициативу перехватывает бестабличная бабка, у которой из стратегического оружия — перекрещивания, поклоны и бормотание «Да поможет вам Бог». Бог, по её мнению, сидит где-то неподалёку и заносит в специальный блокнотик, кого бабка благословила, а кого нет.
В среднем красный свет горит для нашей стороны около двух минут. За это время афганец или бабка обходят с табличкой и поклонами около двадцати машин. Подают не в каждой, но 50-100 рублей попрошайки уносят стабильно с каждого светофора. Потом на минутку загорается зелёный. Этого хватает, чтобы бродяги вернулись на исходную позицию. Снова красный — и по новой: кланяются и благословляют, благословляют и кланяются.
За час красный загорается примерно двадцать раз. Это от тысячи до двух в рублях. За 12-часовую смену — а мы же к бродягам относимся с глубоким уважением, уверены, что они работают по графику — набегает от 12 до 24 тысяч. Это если без перерыва на обед.
Я человек нормальный, адекватный а значит глубоко пессимистичный. Сейчас будем отнимать.
Сколько-то много бродяги отдают крыше, организаторам этого славного бизнеса. Подают им опять же вот не всегда, думаю. Хоть при мне подавали всегда. Работают может не по 12 часов, а поменьше.
Всё равно, по самым скромным подсчётам, от трёх до пяти штук за смену должно получаться. Или 45 – 75 тысяч в месяц. Неплохо для актёров не самого уважаемого театра.
По большому счёту, афганец должен на табличке писать «Получил на войне страшные травмы, пришлось ампутировать совесть», а бабка бормотать «Храни вас Бог, лошьё» и крестить исключительно средним пальцем.
Я им ни разу не дал денег. Мне жалко. У меня нет в кустах Бога, в Афгане я не был, так что рассчитывать в этом мире особо не на кого. А 100 рублей — это пара банок пива в «Бристоле». И сухарики.