Время от времени у людей бывает день рождения, сегодня, например, у меня и поэтому «я» — первая буква алфавита. В день рождения вспоминается давнее.

Родился я, как это обычно бывает, совсем маленьким и мне совершенно ни до кого не было дела. Я кушал каши, сидя в высоком деревянном стуле на колёсиках. А вечером перед сном слушал папины колыбельные под гитару — про «Тёмную ночь» и «Вальс в ритме дождя».

Я непрерывно участвовал в соревнованиях по синхронному внучанию для двух бабушек и двух дедушек, и изрядно, считаю, в этом преуспел.

Я был постоянно занят всяческими подобающими детству делами. Ел, играл, рассматривал картинки в книжках, слушал пластинки со сказками, болел простудой и ждал с работы маму. Бабушка, в свою очередь, тоже ждала с работы маму, а тем временем готовила, убирала мои игрушки, читала со мной книжки, ставила мне слушать пластинки и водила меня в детскую поликлинику напротив. Найти мою карточку в поликлинике было очень легко — на полке в регистратуре она была самая толстая, а имя на обложке было аккуратно, по-чертёжному, написано мамой. И буква «О» в фамилии была идеально круглой и по высоте выступала за строку — это мне особенно нравилось.

Я просил деда скрутить мне из газеты рожок, наливал в мыльницу воды и забирался на табуретку. Макал широкий конец рожка в мыльный раствор, в узкий конец дул и пускал по кухне пузыри. Пузыри были толстые и тяжелые, они величаво пружинили попеременно в высоту и вширь и оставляли в местах приземления плотные мыльные круги. К восторгу всех домашних.

Я доставал любимую оранжевую машину с черными колесами, упирался в нее руками и носился в таком положении по квартире, шлёпая тапками и заносясь на поворотах. Колеса у машины были пластмассовые в шашечку — они производили грандиозный шум. Если бы я был своими соседями снизу — наверняка давно вырвал бы эту машинку из детских рук, бросил об пол и растоптал, сатанински хохоча и не обращая внимания на детские слёзы. Соседи не знали, что однажды были частично отомщены. Я мчался с машиной по длинному коридору и готовился к виражу в сторону кухни, но зацепился за коврик, а дверь в туалет оказалась открыта, и я больно врезался головой в унитаз и плакал.

В то время, когда я не истязал соседей снизу машинкой, я меланхолично перебирал весь имеющийся игрушечный автопарк — расставлял его на полу поперек комнаты от ножки дивана до серванта, и любовался порядком. Или сидел возле серванта на полу по пояс в книжках и листал их, пока ноги не затекут до полного бесчувствия и не станут ватными и тяжелыми.

Я помню главный испуг детства. Меня ненадолго оставили одного в квартире, я лежал на диване в большой комнате и болтал ногой. И тут что-то оглушительно взорвалось. Я думал, что это взорвался телевизор или у дома отвалился кусок, но просто у деда была поставлена брага в стеклянной бутыли и она, эээ, приготовилась. В углу комнаты, за зеркалом-трюмо, двадцатилитровая бутыль с замотанным горлышком бродила, бродила, накопила давление и бахнула в потолок грязным пятном перебродившего клубничного варенья. В квартире сразу запахло по-новогоднему.

Перед сном (включая сон послеобеденный) я почти каждый раз просил бабушку рассказать мне сказку про шлагбаум. Мне до одурения нравилась эта сказка. Единственное, что я из нее помню — это то, что она была про шлагбаум. И бабушка, которая с завидным постоянством и терпением ее рассказывала, помнила, когда я уже потом её спрашивал, не больше моего.

Я был благодарным пассажиром — меня возили в автомобилях, которые пахли нагретой пластмассой, резиной и отработанным маслом — ехать куда-то на машине всегда было круто и так осталось до сих пор. Когда за рулём был дедушка, он иногда специально проезжал по луже, потому что брызги от луж — это апогей езды в автомобиле.

Вторым по величине удовольствием от автомобилей было их рисование. Нужно было чинно освободить место на столе в гостиной, закатав до половины ребристую скатерть, подготовить бумагу, карандаши, фломастеры и только тогда сесть и приступить. Чтобы придать изображению автомобиля реалистичность, непременно нужно было нарисовать разбившихся о лобовое стекло и решетку радиатора комаров.

В общем, годы, идущие после непосредственно дня рождения, длились долго и запомнились отлично. А потом однажды я пошел учиться, прошло три секунды и вот мне тридцать восемь лет.

Собрала в три пакета всю одежду, которую годами не ношу и увезла в деревню, чтобы её раздали соседям, или пустили на тряпки. У дяди есть на веранде шкаф для подобного хлама.

Через неделю в деревню едет мама и привозит мне обратно добрую половину сбагренных вещей со словами: "Смотри, какие хорошие. Тебе пригодятся."

С мамой беседу провели, попробуем сбагрить обноски ещё раз.

Может чуть не в тему будет, но тоже весело))
В 17 лет меня отправили жить к бабушке по отцу, помогать по дому, контролировать расход денежных средств ( могла дать в займы соседке и забыть), ну и как моральная поддержка. Бабуля у меня крепкая, бегает быстрее меня, но вот голова бывает чудит, до деменции далеко ещё конечно. К слову, эта двухкомнатная квартира была бабулиным единственным жильем
В мои 21 мать с отцом разводятся, потом отец по синей лавочке накуролесил и присел на 5 лет. Я все так же жила с бабулей. Через пару лет маман технично присев бабуле на уши, уговорила квартиру продать. Обещала, что в ближайшее время купит ей однокомнатную, а разницу даст мне, чтоб я могла взять свое жилье. Об этих разговорах я не знала, бабуля молчала как партизан, думая что мне готовят сюрприз!
Итог прекрасен: бабуля без жилья, живёт со мной на съемной квартире; папа без жилья, живёт примаком у новой жены; мама без бабла, хрен знает куда спустила все деньги. С тех событий прошло 10 лет, и отец, и бабуля простили мою маму, а мне как серпом по сердцу мысль, что нас оставили без крыши над головой и все отлично.

Я - счастливый человек

Потому что бабушкам у нас в семье регулярно звонили, приезжали, помогали и поддерживали не ради наследства, а потому что это - бабушки. И если им нужна была помощь или ремонт, то это не "вложение в чужую недвижимость", это улучшение жизни родного человека. Который заботился о тебе, а теперь ты о нем.
Потому что маме и папе я помогаю и общаюсь, потому что это - родители. А не потому что они должны мне завещать квартиру. Или машину. Это их имущество, и они вправе им распоряжаться как хотят. Хоть продать и прогулять. Это труды их жизни, и если они будут счастливы, что они приносят пользу в других руках - это их решение.

У меня большая семья, и к сожалению, наследством приходилось заниматься часто. Но все вопросы решались в пользу здравого смысла и уважения, а не попыток урвать кусок побольше: все имущественные вопросы оговаривались заранее, составлялись завещания, писались отказы, если все наследники не могли вступить - выплачивалась добровольно доля и прочее.

Я счастливый человек, потому что у меня есть семья. А не источники наследства.

Судя по посту, вы с уходом за тяжелобольным человеком сами не сталкивались даже близко, потому что размышляете как теоретик. Вы надели самое белое пальто и рассуждаете о том, что нужно бескорыстно заботиться о родных, даже когда другие родственники от этого самоустранились, но не забыли лишить вас наследства при случае, несмотря на ранее достигнутые договоренности. На практике же с такими проблемами семья, как правило, остается один на один. Постороннему всего не расскажут. Это ситуация, в которой даже когда-то близкие друзья постепенно перестают приходить в дом, под предлогом того, что видеть когда-то очень веселого и энергичного человека в таком положении нестерпимо больно. Некоторые при случайной встрече интересуются текущим состоянием дел.

Как это выглядит изнутри? Давайте попробую показать на примере. Итак, дано: любимая свекровь с Альцгеймером, которым она больна более 15 лет. Для своих близких это очень горячо любимая тетя, сестра, жена и мама, уже бабушка, привычки и вкусы которой помнят и всячески пытаются им следовать. Лет 12 тому назад она полностью потеряла возможность строить фразы и постепенно лишилась возможности даже отвечать да/нет на вопросы, реагировать на свое имя. Именно из-за этой особенности болезни могу сказать, что как с личностью я с ней знакома только по рассказам. В общем, при Альцгеймере идет обратное движение к младенчеству, когда с каждым новым днем организм и мозг не могут выполнять какие-то хорошо заученные и часто использовавшиеся ранее функции. В конце концов человек перестает фокусировать взгляд, глотать, самостоятельно дышать. Вы абсолютно бессильны, не можете ничего изменить, можете только не бросать и сопроводить в этом нелегком пути.

Лет 8 она самостоятельно уже не двигается: ее тело превратилось в «мертвый груз», который отяжелен каким-то подобием мышечного спазма (а я еще помню, как она чудесно вальсировала со свекром). Что это значит теперь? Она не может опереться на собственные ноги, которые просто подкашиваются при попытках ее немного приподнять, она буквально выскальзывает из рук, если неудачно ее подхватить пытаясь просто поменять положение тела. Нельзя обхватить слишком сильно: можете причинить боль, а она не отреагирует, потом только по синякам об этом догадаетесь. Чтобы проделать какие-то манипуляции (поднять с постели, поменять подгузник, помочь принять душ, поменять положение тела в кресле и т.п.) нужно обычно два человека, иначе - прощай спина и здравствуй грыжа. По мельчайшим подробностям оставшейся мимики близкие угадывают настроение и то, как она сегодня себя чувствует. Кормление каждый раз занимает час-полтора, потому что глотает она уже с трудом. Даешь попить - следи чтобы не захлебнулась.

Вся эта ежедневная рутина занимает минимум 6-7 часов в день. А нужно еще готовить, убирать, как-то продолжать жить собственной жизнью, работать. Нужно ли говорить, что взявшему на себя основные заботы о ней свекру нужна помощь минимум на 4 часа в день и в разное время суток? Она у него есть от семьи, есть приходящие пару раз в неделю медсестра и домработница. Почему не отдают в специализированный пансионат? К пациенту не будет такого внимания: об этом сами врачи и медсестры говорят, и никто не может отправить туда любимого человека, чтобы гарантированно его похоронить в течение полугода.

Это еще относительно «легкий» вариант, при котором в ваш адрес отсутствует агрессия или бесконечные жалобы со стороны болеющего вам и на вас окружающим, сопротивление необходимым для ухода манипуляциям.

Надеюсь, что этим примером мне удалось объяснить, почему в вашей истории квартира досталась младшему брату, и почему в изначальной истории «корыстные» сын и невестка не могут простить мать. И младший сын и невестка были постоянной величиной, взявшей на себя титанический труд, возможно, с редким перерывом на отпуск. Это очень большая жертва, которую, нарушая ранее достигнутые договоренности и лишая обещанной квартиры, мама в изначальной истории обесценила до нуля и просто обманула.

Бабушка после инсульта предложила мне с женой переехать к ней, в целях присмотра за ней. Обещала завещать квартиру. Мы жили на съёме, платили ипотеку за строящийся дом.

У бабушки второй инсульт. Оказывается в инвалидном кресле. Забираем её из больницы, живем с ней.

Прожили полгода, жена беременеет. Рождается ребенок. Жена ухаживает и за ним, и за бабушкой. Я помогаю мыть и пересаживать бабушку в коляску. У меня есть мать и сестра, первая заходит раз в неделю на вечерок, вторая вообще не заходит. Так живем два года.

Бабушка внезапно дарит квартиру моей матери. Жена ругается с ней и уезжает к своим родителям с ребенком. Я снимаю жилье, и забираю семью опять на съем. Мама переезжает к бабушке и сдает свою квартиру.

Бабушка умирает, мать все так же живёт в её квартире, а свою сдает. Говорит, что свою продаст как-нибудь потом, а деньги поделит на троих между собой, мной и сестрой. Отрицает, что у нас с бабушкой изначально был уговор на наследство, хотя при ней обсуждали.

Живем на съёме, дом достроили, летом должны заехать в ипотечную квартиру. Дочери скоро три года, мать не понимает моей обиды на неё. Жена не хочет больше с ней общаться.

Чувствую себя идиотом.