Российский футбол пробивает новое дно
Футболисты «Енисея» напали на семью в Красноярске
Речь идёт, в частности, об игроках красноярской команды Владимире Хозине, Вячеславе Бардыбахине и Андрее Окладникове.
«Всё произошло 13 мая в 21:40 на базе отдыха «Зеленка». Футболисты отдыхали в беседках, нарушая правила поведения, очень громко слушали музыку, вели себя толпой ужасно в присутствии своих же детей. Мы действовали через администраторов базы отдыха, которые вызывали Росгвардию. Усмирить и росгвардейцам их не получилось. К нам подошел футболист «Енисея» Владимир Хозин со словами: «ну че, крысеныши», начал оскорблять мою маму, за что получил в ответ. Второй футболист Вячеслав Бардыбахин налетел со спины с кулаками на моего отчима. Отчим его оттолкнул, после чего получил от Бардыбахина повреждения средней тяжести. Далее нападающий Андрей Окладников сыпал угрозы, что найдет и бошки у всех полетят. Сотоварищи с команды на следующий день, 14 мая 2024 года, выходили со мной на переговоры с целью дать на руки 250 тысяч рублей и замять конфликт», — приводит телеграм-канал «112 Красноярск» участницу стычки.
Об этом сообщает "Рамблер". Далее: https://news.rambler.ru/incidents/52752364/?utm_content=news...
"Усмирить и росгвардейцам их не получилось." - это как???
Ответ на пост «Росгвардейцам, которые напали на детского тренера по рукопашному бою, вынесен приговор»
Объясните мне, кто в системе, почему такое вообще происходит? Почему суды силовиков так оберегают? Почему система сдержек и противовесов не работает?
Как по мне, с охранников порядка спрос в пять раз выше. Нажрался и буянил? Год условки. Нажрался и убил? Пожизненное.
А как иначе? Это же представители власти. С них, как и с чиновников самый высокий спрос должен быть.
Говорю я все идеально. Теперь, расскажите мне, почему у нас это совсем наоборот работает.
Только не надо обычных историй про взятки, коррупцию, круговую поруку и тд. 8 тел убили двоих мужчин. Как эти 7 тел не в клетке?
По понятиям
Сижу в центре города, ожидаю знакомого. Радом со мной парень дергает девушку, они громко обсуждают личную жизнь. Несколько раз им сделали замечание, спор продолжился, девушка не пытается уйти от конфликта.
Через минут 5-6 подходят росгвардейцы. Во время диалога парень говорит: «Я сам решу что делать, я по понятиям живу». И тут один из росгардейцев поворачивает кепку козырьком назад и начинает все раскладывать «по понятиям». Ему хватило пары минут, чтоб после этого парень извинился и признал свою неправоту, парень уходит оставив девушку в покое.
Иногда и росгвардейцы могут «по понятиям» все объяснить))))
В Москве мигранты избили сотрудника Росгвардии и вырвали с шеи православный крест
Офицерам разведки ведомства нужно быть осторожнее. В Москве приезжие нацисты обиделись, увидев у выхода станции метро «Белорусская» сотрудника разведки Росгвардии с православным крестом на шее.
Они потребовали объяснений и убрать крест. Когда сотрудник не смог «пояснить за шмот», азиаты числом в двое напали на него, побили и сорвали золотые крест и цепочку. Кроме унижения событием, сотрудник лишился имущества на сумму 300 тысяч рублей.
Тот случай, когда нужна росгвардия
На фоне происходяшего в Дагестане возник вопрос: а почему эту огромную толпу на взлётной полосе не разгонит росгвардия с дубинками, почему с ними так долго возятся? Они вроде как должны именно эту функцию выполнять
Анатолий Александрович Романов Герой России, генерал-полковник
Двадцать восемь лет продолжается борьба за жизнь генерал-полковника Анатолия Александровича Романова, тяжело раненного в октябре 1995 года возле площади Минутка в Грозном. Продолжающееся все эти годы его противостояние смерти не может не вызывать уважения к Анатолию Александровичу. 27 сентября 2023 года генералу Романову исполнится 75 лет. Как обычно, он встретит этот день в специальной палате военного госпиталя.
Роковой октябрь
Судьба генерала Романова безжалостно рассечена драмой на две разновеликие части. В одной из них он ещё полон яркой, сильной, отважной жизни, которая, как кажется всем, только входит в пору настоящего расцвета. Сорок семь лет от роду. Крестьянский сын, только-только ставший командующим внутренними войсками МВД России. Муж и отец, нашедший в своей дружной семье простое человеческое счастье.
В другой части жизни, длящейся двадцать восемь долгих лет, - это тяжело израненный человек с ещё теплящейся в нём, как пламя свечи, жизнью. Госпитальная палата и белые халаты врачей. Непобеждённый генерал, чьё сознание ещё не вернулось с войны...
С весны 1995 года он попал в объективы множества журналистских телекамер и фотоаппаратов, когда после драматического штурма чеченской столицы и вытеснения боевиков в горы российская власть начала укреплять в городах и сёлах Чечни мирный порядок жизни.
Нередко Романов без охраны бесстрашно заходил в сёла, где ещё укрывались боевики. Разговаривал с представителями сельской власти и духовенства, с жителями, для которых будущий мир был не отвлечённым понятием, а означал возвращение привычной жизни: с ароматом свежего хлеба, чувством защищённости, пенсиями для стариков и образованием для детей.
В Чечне, ещё недавно жившей сепаратистскими грёзами, как раз именно эти вещи оказались вдруг самыми дефицитными. Часто случалось и так, что после разговора с Романовым жители сами выгоняли из сёл оставшихся боевиков, а висевшие на административных зданиях флаги Ичкерии быстро сменялись трёхцветными флагами Российского государства.
Летом 1995 года Романов был утверждён в должности командующего внутренними войсками МВД России и назначен командующим Объединённой группировкой федеральных войск на территории Чеченской Республики. Участник переговорного процесса с лидерами незаконных вооружённых формирований, он отвечал за разработку и реализацию так называемого военного блока вопросов.
Природное дипломатическое дарование Романова, его способность переводить самые яростные споры в конструктивный диалог и превращать одной лишь силой обаяния былых недругов в новых единомышленников делали его участие в миротворческом процессе по-своему уникальным.
Но важнее всего то, что Романову начали доверять обычные чеченцы. Чем дальше - тем больше. И в этом смысле для идеологов мятежа и чеченского сепаратизма, а также для тех, кто скрывался за их спинами в те дни, генерал Романов оставался смертельно опасной фигурой.
Этот мир и покатился под гору 6 октября 1995 года, в тот день, когда выехавший из Ханкалы в Грозный на встречу с Русланом Хасбулатовым генерал Романов был тяжело ранен. Фугасный заряд, эквивалентный 30 килограммам тротила, был дистанционно подорван около 13 часов, когда часть колонны внутренних войск, включая уазик Романова и несколько БТРов сопровождения, уже втянулась в тоннель у площади Минутка в Грозном.
Из тех, кто находился в уазике Романова, сразу погибли помощник командующего полковник Александр Заславский, водитель рядовой Виталий Матвийченко. Чуть позднее умрёт от ран охранявший в тот день генерала боец из отряда специального назначения «Русь» внутренних войск МВД России рядовой Денис Ябриков. Ещё два десятка человек были ранены и контужены.
Сразу после взрыва тоннель заволокло дымом. Среди размётанных взрывом человеческих тел Романова удалось найти не сразу. Его опознали по ремню с генеральской пряжкой и золотому обручальному кольцу на правой руке...
Эстафета спасения
Борьба за жизнь генерала Романова уже сама стала историей достойной подробного рассказа о мужестве, терпении и профессиональном мастерстве тех людей, которые спасали раненого Романова, кто врачует его все эти годы.
В Москве первым о ранении Романова узнал министр внутренних дел генерал Анатолий Куликов. Для него Романов был не только военачальником, ещё недавно сменившим самого Куликова на должности командующего внутренними войсками и командующего Объединённой группировкой, но и близким другом.
Министр только накануне вернулся из Чечни, а утром 6 октября успел переговорить с Романовым по телефону, принимая его утренний рапорт.
...Командир вертолётного звена (он же командир экипажа вертолёта Ми-8) подполковник Михаил Карамышев (живёт в Хабаровске) в тот день вообще никуда не должен был лететь: это был свободный от боевой работы день его рождения. Но война есть война. По её законам экипажу - в его состав кроме командира входили капитан Андрей Жезлов (живёт в Костроме) и бортовой техник старший лейтенант Александр Городов (живёт в Чите) - всё равно пришлось вылететь на аэродром Северный. Уже запрашивали разрешение на обратный вылет, как пришла команда заскочить «на лужок» - так именовалась вертолётная площадка МВД в Ханкале.
Пояснили: «Там - восемнадцать «трёхсотых» (тяжелораненых).
Раненые действительно были. На носилках. Все в крови и разодранном камуфляже. Дежурный по КП авиации, молча покуривавший сигарету и так ничего толком не объяснявший, в конце концов сделал странную оговорку: дескать, сейчас с тобой полетит командующий.
Командующего Объединённой группировкой Романова лётчик хорошо знал. Уважал за то, что тот не держал себя барином перед подчинёнными. За интеллигентность. За то, что сорокасемилетний Романов мог крутить на турнике солнышко, одев для нагрузки тяжёлый солдатский бронежилет.
Подтянутого, высокого генерала с помощниками он и ожидал увидеть сейчас, удивляясь про себя подавленной нервозности окружавших его людей. Он не сразу сообразил, что ранен сам Романов, которого вместе с другими пострадавшими следовало немедленно эвакуировать во Владикавказский военный госпиталь.
Сосредоточившись, Карамышев прикинул, что самый короткий путь, занимающий 17 минут лёта, - это дорога через обстреливающий вертолёты Бамут. Гарантированно безопасный маршрут отнял бы у них времени почти в два раза больше.
Торопились. Миновали Грозный. «Восьмёрка» шла в десяти метрах над землёй со скоростью 315—320 километров в час, значительно превышая разрешённую. Так и выскочили в чистое поле. Краем глаза Карамышев увидел, как с пашни неожиданно поднялся и взмыл свечой вверх чей-то расплывчатый силуэт. Успел сделать манёвр и - почти перепрыгнул летящего на перехват, словно зенитная ракета, орла. Мощный удар сотряс фюзеляж. Птица со всего размаху врезалась в рулёжную фару, разворотив её и забрызгав орлиной кровью днище вертолёта. Это обнаружили после, удивляясь собственной удаче: если бы лобовой удар либо попадание птицы в двигатель, вертолёт попросту мог рухнуть.
Под Бамутом били во всю свою недюжинную силу 152-миллиметровые самоходные артиллерийские установки. Шёл плановый обстрел по квадратам, и «восьмёрке» пришлось рыскать между султанами разрывов, чтобы не попасть под летящий снаряд или его осколки.
На аэродром Карамышев садился с ходу. Ещё взглянул на часы - добрались ровно за четверть часа. Раненых передали местным медикам. А им только и оставалось, что качать головами: «Ещё бы десять минут, и можно было не торопиться...»
Управлявший вертолётом подполковник Карамышев не мог знать, что творилось в полёте за его спиной, в десантном отсеке вертушки. Находившаяся на борту медицинская бригада сложилась стихийно ещё в момент погрузки раненых.
Только что окончивший военно-медицинский факультет лейтенант медицинской службы Дмитрий Давыдов сел в вертолёт, чтобы сопровождать раненых бойцов отряда специального назначения «Русь», начмедом которого он являлся в этой первой своей командировке на войну.
Добровольцами поднялись на борт вертушки подполковник медицинской службы Евгений Кириченко и медицинская сестра прапорщик Ирина Бурмистрова.
Среди раненых Давыдов сразу узнал Дениса Ябрикова. Он находился в охране Романова и вместе с ним попал в эпицентр взрыва. Денис был ещё жив, лицо его было перебинтовано, но на вопрос Давыдова «Как дела?» довольно бодро пошевелил губами: «Нормально». (Денис Ябриков умрёт позднее, уже во Владикавказском гарнизонном госпитале, от несовместимых с жизнью ранений.)
Состояние ещё двоих раненых - солдата в серой милицейской форме и офицера в камуфляже - казалось столь же тяжёлым, если не худшим. У офицера давление вообще было «по нулям». Только сдав раненых живыми с рук на руки тамошним врачам, они услышали от экипажа вертолёта, кого только что доставили во Владикавказ и кто был в растерзанном взрывом и окровавленном офицерском камуфляже...
Решение о направлении во Владикавказ военного самолёта-госпиталя «Скальпель» было принято почти мгновенно. Свой сигнал тревоги главный анестезиолог Главного военного клинического госпиталя имени академика Н.Н. Бурденко, заслуженный врач России полковник медицинской службы Михаил Руденко получил, вернувшись с очередной операции.
Его вызвал начальник госпиталя генерал-майор Вячеслав Клюжев. Руденко только переспросил у Клюжева, сколько минут имеет в запасе...
- Двадцать, - ответил начальник госпиталя, и Руденко в ответ облегчённо вздохнул: его чемоданы с необходимым оборудованием, медикаментами и материалами, которые могли бы пригодиться в любой осложнённой обстоятельствами ситуации, всегда были собраны загодя.
Вскоре вся бригада военных врачей Военного госпиталя им. Н.Н. Бурденко в составе Михаила Ивановича Руденко, Сергея Ниловича Алексеева, Григория Борисовича Цехановского, Владимира Борисовича Горбуленко и Игоря Борисовича Максимова, спешно погружённая в машину, уже направлялась в сторону подмосковного Чкаловского аэродрома.
По прибытии во Владикавказ выяснилось, что у Романова очень сильное внутрибрюшное кровотечение, вызванное разрывом печени. Наскоро переодевшись, Руденко ушёл в операционную...
Надо отдать должное медицинскому персоналу Владикавказского гарнизонного госпиталя, руководимому полковником Рудольфом Николаевичем Аном. Для спасения раненых там было сделано всё, что только возможно. Но характер полученных Романовым травм и его состояние требовали немедленной эвакуации раненого в Москву.
Генерал Романов оказался в реанимационном отделении Главного военного клинического госпиталя имени Бурденко.
- В принципе он был убит, - скажет впоследствии об Анатолии Романове генерал-майор Вячеслав Клюжев.
Впрочем, тут же добавит: «Он был бы убит, если бы с первой минуты своего спасения не оказался в руках профессионалов высочайшего класса...»
Борьба продолжается
Несмотря на тяжесть ранения, эта двадцативосьмилетняя борьба за жизнь генерала не прекращается до сих пор - для врачей, для жены Ларисы и дочери Виктории, для близких товарищей.
Возможно, что Романов не прожил бы и дня, не будь рядом с ним Ларисы Романовой, его жены. Любовь не называют подвигом, пока она живёт в своё удовольствие, но любой подвиг становится возможен, если им движет настоящая любовь.
Последние четырнадцать лет генерал Анатолий Романов находится в "Главном военном клиническом госпитале войск национальной гвардии Российской Федерации", расположенном в подмосковной Балашихе. Круглосуточно рядом с ним медицинские сёстры из войск национальной гвардии. За эти годы их сменилось немало, но каждая из них вложила немалую долю труда, поддерживая жизнь раненого генерала в длящихся и день и ночь хлопотах.
После реконструкции госпиталя здесь заботами бывшего главнокомандующего внутренними войсками МВД России генерала армии Николая Рогожкина в одном из корпусов оборудован специальный блок для Романова. Он часто сидит в своём кресле-каталке возле оконного проёма, и трудно сказать, что у него на душе.
...Незадолго до своего ранения генерал Романов без всякого пафоса сказал сослуживцам: «Каждый из нас готов выполнить боевую задачу, даже если это будет стоить ему жизни. Умирать никому не хочется, но если потребуется...» - он замолчал, так и не окончив фразы.
Важно не то, что в тот миг он ещё не ведал своей судьбы. Важно то, что все вместе мы были готовы идти до конца. И, отправившись в путь вместе с Романовым, мы никогда не пожалели об этом.
Кладбищенская мафия
А вы знаете, что помимо всяких ЧОПов, кладбища охраняют и росгвардейцы?
И если даже у вас есть все нужные разрешения на установку памятника, обустройства могилы, и прочее, прочее от администрации, церкви, изготовителя надгробия, бригада рабочих со всеми документами, то всё рано к вам подойдёт росгвардеец и не даст проводить работы... потому что ..."нет разрешения". При этом какого разрешения ни говорят, сами не представляются. Адмигистрация кладбища говорит, что влияния на них нет. Разбирайтесь сами.
Вот такие дела.
