Ромбов был вечным узником печально известной зоны — френдзоны. Вскормленный без ласки орел молодой, Ромбов знал на вкус все виды женских слез и весь ассортимент красных вин Таманского полуострова.
— Ну вот скажи, Сеня, как мужчина женщине… Ты же ведь мужик? Мужик! Скажи мне, мужик, где? Где мне найти такого… Ну вот такого, чтобы он просто брал меня без лишних слов, ласкал, обнимал и делал счастливой? — так обычно начиналась очередная тирада в половине третьего ночи на скамейке во дворе.
Ромбов чувствовал себя посетителем зоопарка возле клетки с медведем: глазеть можно, кормить издалека специальным кормом — тоже, а вот трогать где хочется и за ушком чесать — нет, руки оторвут. Поэтому он просто сидел и, словно окно приема грязной посуды, принимал в себя чужие страдания. В конце своего невнятного монолога дама обычно заявляла: «Вот сейчас как пойду да как полюблю первого встречного мужчину, вот любого! И замуж за него выйду! И гори оно всё конём!», а потом обязательно добавляла: «Спасибо, что выслушал, ты самый лучший в мире друг».
Ромбов перепробовал всякое, чтобы вырваться из петли, скрученной из носового платка, которым сам и являлся: преуспел на работе и прилично повысил достаток, вместо стрижки сделал прическу, накачал тело, сдал на права и купил машину, выучил второй язык, но вот первым так и не научился пользоваться, а потому узел только сильнее затягивался на его шее. Женщины так и не начали воспринимать его всерьез.
Он столько раз намекал им на себя, разве что не кричал: «Вот он я! Вот тот, кто принесет тебе завтрак в постель, ванну, лифт, такси. Я буду близко и не изменю, не стану ругаться, если ты случайно поцарапаешь машину, экран ноутбука, чужое лицо или греческую вазу третьего века до нашей эры в музее. Я всегда слушал тебя и слышал, и буду делать это несмотря на то, что ты несешь откровенный бред, от которого даже у собак начинается мигрень, и они воют, лишь бы заглушить твой голос». Но ему всегда напоминали о том, где его место.
Ромбов отчаялся. Как-то быстро повзрослел, пристрастился к элитному алкоголю, начал курить, стал циничным и грубым. Несчастные разбитые сердца, как и раньше, приходили к нему за советом, а Ромбов только отмахивался и ставил блок в телефоне. Ему несли свежие истории об изменах и расставаниях, отправляли заплаканных голубей с драматичными письмами в клювах, но Ромбов выучил третий язык — матерный — и умело применял его, когда нужно было быстро послать.
А потом случился классический драматический кульбит: женщины начали Ромбова уважать и, как следствие, желать. В маленьком, нескладном, бесхребетном простаке вдруг разглядели принца, словно кусочек мяса в супе привокзального кафе. Его подопечные, те, кому Ромбов вытирал сопливые носы, начали эти самые носы в его сторону поворачивать. Ромбов был недурен собой, состоятелен, харизматичен и неукротим. Как волк. Как очень перспективный волк.
Почувствовав такое внимание, Ромбов не стал долго выпендриваться и позволил себя любить. Он играл чувствами, разжигал сердца и тела на короткие мгновения, а потом тушил их своим безразличием, как это делали другие мужчины из историй его экс-подруг.
Это была его минута мужского величия. Но Ромбов знал, что за всеми разбитыми сердцами, за всеми страстными ночами и триумфальными победами на любовных поприщах где-то сидит на лавочке в три часа ночи такой же вот Сеня и утешает заплаканного, немножко пьяненького медведя. И захотелось ему всем этим недолюбленным, недопонятым, недослышанным «просто друзьям» помочь.
***
— Эль, скажи, а у тебя есть друг? — спросил как-то Ромбов, выпроваживая очередную звездочку, что сорвал с небосвода.
— Друг? — состряпала звездочка непонимание на своем милом личике.
— Ну да. Хороший парень, что всегда выслушает и поддержит в трудную минуту.
— Это ты про Кирюшу, что ли? — работая обувной ложкой в ботинке, спросила она.
— Наверное.
Ромбов понимал, что попал в яблочко. Девушки всегда называли мужчин-друзей как плюшевых идиотов: Сенечка, Кирюша, Вадичка.
— Познакомишь нас?
— А тебе зачем? — закончив обуваться и заправив волосы за уши, спросила она.
— Помочь ему хочу.
— Хм. Странный ты какой-то. Ну ладно. Только ты ему о нас не рассказывай.
— Не переживай, я твой хлеб отбирать не собираюсь.
— Какой хлеб? — захлопала она глазами.
— Френдзоновский. Не парься, это у меня юмор такой.
Увидев впервые Кирюшу, Ромбов словно в зеркало из прошлого заглянул: зажатый, немного дерганый, воспитанный и с грустной доброй улыбкой.
— Любишь ее? — строго спросил Ромбов у Кирюши прямо при Эле.
Кирюша побледнел, кадык его задергался как поплавок при поклевке, губы сжались.
— Да ты чего, Сень, мы друзья просто, — поспешила разрядить обстановку Эля.
— Тихо ты, — холодно осадил ее Ромбов. — Это мы с тобой просто друзья. А вот он тебя любит, я ведь прав?
Кирюша коротко кивнул и опустил глаза.
— Погоди, так мы с тобой просто друзья? А как же… — Эля хотела выяснить отношения, но Ромбов проигнорировал ее и снова обратился к парню: — Ты ведь не Кирюша, ты Кирилл.
— Кирилл Алексеевич, если быть точным, — протянул руку Кирюша, преподававший в институте техническую механику.
Ромбов уважительно сжал пятерню нового знакомого и предложил пройтись.
Через неделю Ромбов и Кирилл Алексеевич умотали на Кипр. Там они кутили, отъедались, отсыпались и много беседовали. Причем не только между собой, но и с другими отдыхающими. В итоге Ромбов вернулся один, а преподаватель технической механики улетел в Самару со своей новой пассией, которую в порыве курортного ража смог обаять томными рассказами о шарнирно-подвижных опорах и других реакциях связей.
— Я что-то не поняла… — Эля не врала, ее озадаченный вид демонстрировал глубокое замешательство. — Ты улетел отдыхать с Кирюшей, а не со мной, так еще и сосватал его там кому-то, лишив меня духовной поддержки?
— Всё верно.
— И еще мы расстаемся?
— Тоже верно.
— Я что-то сделала не так?
— Ты всё сделала так. Но мне пора.
Сеня поцеловал руку девушки и исчез, как исчезают деньги с карты в день получки: быстро, болезненно и безвозвратно.
Ромбову так понравилось торжество справедливости, что он решил продолжить. Раз в несколько месяцев он знакомился с новыми несчастно влюбленными и брал их на поруки. Люди, как правило, были готовы к действиям: их просто нужно было подтолкнуть, дать направление — что Сеня и делал. Одиноких Ромбов чуял за версту — как женщин, так и мужчин. За годы общения с людьми он изучил их досконально и мог по чиху определить несчастного, брошенного, разведенного человека.
— Вон, видишь, сидит на скамейке? Одинокая, исстрадалась по большой любви и ждет, чтобы с ней познакомились, — показывал он своему подопечному цель в парке.
— А вдруг откажет? — с сомнением глядели на Ромбова неуверенные глаза. — Вдруг она занята?
— Тогда я тебе пятьдесят тысяч на счет переведу, — подначивал Ромбов, и человек охотно соглашался, даже бегом бежал.
По сарафанному радио пошла весть. Люди сами начали интересоваться, находили контакты Сени, просили помочь, предлагали деньги. А он и не отказывал. Начали организовываться целые группы, Ромбов открыл фирму, стал продавать курсы. Он устраивал грандиозные выступления, на которых со сцены называл «бессердечными» и «гадинами» всех любителей фразы «Мы просто друзья». Ромбов был светочем всех обиженных и оскорбленных — настоящий защитник и борец за справедливость.
Спустя годы, Ромбов начал осознавать, что переженил и осчастливил множество людей, но для себя счастья выкроить так и не смог. Пока на одном из своих выступлений не встретил Машу. Он уже и забыл, как она со школьной скамьи выслушивала его жалобы и как заботливо вытирала ему нос, пока он страдал по всяким «королевам красоты». Да, у Ромбова была своя собственная бригада скорой психологической помощи, вернее всего один бригадир по имени Мария, которую он всегда в шутку называл «дружбан».
— А ты чего тут забыла? — удивленно спросил Ромбов у старой знакомой, которой ни разу не позвонил с тех пор, как перестал быть тряпкой.
— Да вот, узнала про твои курсы, захотелось тоже научиться жить иначе. Устала быть кому-то просто другом, — печально пожала плечами Маша.
Тут-то до Ромбова дошла неприятная истина. Он столько лет изображал жертву недопонимания, злился на тех, кто в упор его не замечал, и совершенно не осознавал, что сам являлся таким же бессердечным слепцом. Оказывается, Маша — девушка. А Ромбов, оказывается, идиот. Не будем говорить о том, что между ними тут же случилась любовь: яркая и будоражащая кровь, как лампочка холодильника, открытого в три часа ночи. Но в кино он ее пригласил. А потом и в кафе. В конце концов, лучше поздно, чем никогда. Ведь кому, как не Ромбову, знать, что за, казалось бы, простой и неприметной оболочкой скрывается глубокий и прекрасный мир.
Александр Райн
Френдзона
мой тг канал https://t.me/RaynAlexandr
Чтобы добавить комментарий войдите в систему.
Френдзона говорите?
Некоторые жалуются, что их во френдзоне держат - подержите мое пиво, меня, недавно, назвали "почти родственником". "Почтиродственник" - новый уровень френдзоны!
Ответ на пост «Френдзона»
Девочковые комментарии прекрасны, но можно же и иначе посмотреть.
Мужик окружил барышню вниманием и поддержкой, стал близким другом. В койку не тащил. Когда она захотела тогда и пришла и он ожиданий не обманул. Тут она, как в старом анекдоте про пальто в театре, начинает строить планы как же его захомутать и, какой ужас, планы не совпали. Вывод - он абьюзера беги от него.
То что он вот, по рассказу, недавно тяжело расставался в расчёт не берётся и мысли, что он боится быть снова преданным не возникает.
Посмотрите непредвзято и увидите, что он выстраивает такие отношения, что девушка, которая ему очевидно нравится, не сможет его предать. А она очевидно пытается его прогнуть так может настоящий абьюзер то тут девушка?
Френдзона
Я много раз слышала от друзей о том, что их "зафрендзонили". И мне казалось всегда, что эти люди отчасти сами виноваты – ведь изначально понятно, что ты не нужен человеку. Просто ты влюбляешься, и чувства занимают все твое существо.
Я всегда была влюбчивой, но если понимала, что человеку не нужна – переключала своё внимание на что-то другое. Если несколько дней не вспоминаешь о человеке вообще, влюбленность проходит сразу.
Целый год я была одна. Год после того, как обнаружила, что в то время, когда мой парень якобы занят на работе, на самом деле он встречается с двумя другими бабами, одна из которых на десять лет моложе, а вторая – моя лучшая подруга. Собственно, сначала я обнаружила мелкую, которая пришла ко мне просить совета насчёт моего парня (моего ли? хзхз), а когда рассказала подруге, какой он мудозвон – та расплакалась и призналась. У самой – муж и дочь.
Ну да босх с ними, не суть. Вся предыстория была нужна лишь для того, чтобы вы понимали, что я не искала новых отношений, не заводила знакомств, и если кто-то мне и писал, то сразу отвечала, что мне это не нужно.
А потом появился N. Ну как, появился, по работе я пару раз сталкивалась с ним и просто проходила мимо. А тут он просит помочь ему с делами: ок, мне не сложно, я в целом добрый, отзывчивый человек. Помогла, когда ходила за кофе – взяла стаканчик и ему. А вечером он написал мне в лс. Поблагодарил за помощь, за кофе, за уделённое время. Дежурными фразами ответила. По факту сугубо из вежливости.
А потом завязалась беседа. Из разряда, знаешь, не многие люди готовы помогать, вот просто так, безвозмездно. Отвечала, что, правда, нет в этом ничего такого. Да, я потратила свое время, но его у меня много в силу....
Сказал, что тоже один. Скинул видео, где говорит, что у него нет девушки, но есть бицуха. Было забавно. Чудак.
Рассказал кое-что о предыдущих отношениях. Выслушала, отвечала, опять же, из вежливости. Потому что, ну, продолжать общение я не хотела. Вообще.
Утром N снова написал. Доброе утро, хорошего дня. Вечером – снова. Как дела, чем занималась. В общем-то, он итак знал, на работе виделись. Третий, четвертый день – он продолжал мне писать снова и снова. Спрашивал, как я, и мне казалось, что я действительно интересна человеку. А иначе зачем он тратит на меня столько времени?
Стали много болтать. Он все время записывал для меня видосы – как готовит завтрак, как смешно торчат волосы после душа, как прекрасно на нем сидит новая майка. Я продолжала считать все это не более чем приятным времяпрепровождением, и ничего подобного не отправляла в ответ, но человек стал мне интересен.
N попросил перевод в мой отдел. Я обрадовалась (работа была смежная, так что это было не сложно). Мы проводили вместе все больше и больше времени на работе и вне ее, вернее, на свидания мы не ходили, но он писал мне сразу, как только выходил из офиса. Это было умилительно. Забавно. И приятно. Чертовски приятно.
Где-то через месяц мы затронули тему отношений. Он уловил, что для меня это тяжёлая тема, на которую не очень хотелось говорить. Сказал, ничего, если ты хочешь быть одна, можем дружить.
Он давал мне время. Вернее, я так подумала, что он давал мне время. Рассказал, что у него тоже были тяжёлые отношения. То с девушкой, которую приходилось доставать из клубов, то с красоткой, которая только тратила деньги и даже по дому не могла палец о палец, хотя работал он один, и по факту готовил и убирал тоже он. "Ну, не сложилось".
Я не знаю, в какой момент я влюбилась. Может в тот, когда он сказал, что я чертовски красива. Или в тот, когда я была на совещании, не отвечала, а он оставил мне десяток сообщений, каждое из которых о том, что скучает. Или когда в тусовке речь зашла о близких людях, о тех, на кого мы можем положиться в этой жизни, и он сказал, что для него – это я. Что он меня любит. Что я – его личный сорт героина.
Я уехала в отпуск. Скучал, переживал. Спрашивал, не забыла ли я о нем. Как я могла? Всё, о чём я думала в тот момент – как жаль, что его нет рядом.
В какой-то из дней он выпивал виски с другом, а я разоряла ол-инклюзив, он завел чуть более откровенный разговор, чем обычно. "Говори". И я сказала. Что чертовски хочу, чтобы он был рядом. "Ну, с делами разберусь и буду".
Будет. Это все, что мне оказалось нужным для счастья. Я с нетерпением ждала возвращения, накупила кучу подарков, заготовила крепких объятий.
Я пока ещё в какой-то степени сторонилась его, тем более, он уехал в командировку, а оттуда в отпуск к семье.
Я скучала. Он тоже. Это было очевидно, потому что сообщения и видео летели от него весь день. Каждую свободную минуту.
Сказал, что рассказал семье обо мне. Обо мне? (господи, а я ведь растаяла). "Да, о тебе. Потому что ты теперь важная часть моей жизни. И я надеюсь, это навсегда".
Мы сближались. Переписка стала откровенней. Он стал присылать мне интимные фото и просил того же в ответ. Видео. Мы обсудили встречу, и то, как проведем время вместе.
N пригласил меня в шикарный ресторан. Жутко дорогой. Ухаживал за мной. Я чувствовала себя принцессой, не меньше. И мы поехали к нему. Слишком быстро? Может. Но на тот момент мы общались уже три месяца, и это казалось совершенно естественным.
Секс был потрясающий. Было легко говорить и показывать, что я люблю, потому что мы были близки. Обнимались в душе под струями горячей воды, а утром я не смогла уехать. Осталась ещё на день, а потом ещё на один. К счастью, это были выходные, так что мы просто смотрели кино, ели мороженое и испекли пиццу.
Сходили в кафе. Гуляли. Залезли в фонтан в парке, как дети, и так же, как дети, слопали одну на двоих сладкую вату. Много смеялись. Нет, местами просто хохотали до упаду.
Ночью N засыпал на мне, обнимая руками и ногами, а я смотрела, как он спит. Моё сердце стучало так сильно, что заснуть было просто невозможно. А утром он давал мне поспать подольше. И когда я просыпалась – кормил кофе и свежей выпечкой из булочной у дома.
Нам было хорошо вместе, вот просто так, рядом.
Я уехала домой, потому что съезжаться было как-то очевидно рано. Хотя N сказал, знаешь, оставайся, сколько захочешь. В любое время.
Реальность вошла в мою жизнь глухим случаем. Старый общий друг спросил у N, как у него на личном, а он ответил "так же". Так же? А я кто? А что тогда я?
В общей компании я, конечно, не стала заводить об этом разговор, но потом, наедине, вкрадчиво спросила, почему он не ответил, что у него есть я.
Он поменялся в лице. Даже немного разозлился как будто.
"Подожди, ты что, рассчитываешь на отношения?
Да, именно на это я и рассчитывала. Но все выглядело так, словно я желаю чего-то незаконного. Противоестественного.
Я выслушала длинную лекцию о том, как я важна для человека. Как сильно он хочет, чтобы мы провели вместе всю жизнь. "Но давай смотреть правде в глаза: любые отношения обречены. Через сколько мы разойдется? Через месяц? Два? Через год?". Нет, по мнению N – единственный верный способ для нас не потерять друг друга – остаться друзьями.
Я была в шоке. Убита. Сломлена. Расстроена.
"Но я не смогу, не смогу остаться друзьями после того, что было!".
А что, собственно, было? Это всего лишь секс. Если я захочу – то в любое время. Он будет рядом. Утешит. "Обогреет".
Я ушла в ночь. Не писала. Он тоже молчал. А утром написал, как будто ничего не случилось. Не отвечала. Зачем?
Обвинил эгоисткой. Попросил поговорить. "Ну, говори". Просто слушала. Все то же самое, что сейчас мы влезем в отношения, которые видятся мне идеальными, но по факту – пора снять розовые очки. Мы просто расстанемся через месяц или два, и не будет больше ни доброго утра, ни доброго слова. Ни той колоссальной поддержки, которую мы оказываем друг другу. И то, что у нас есть, дружба, партнерство – действительно уникальное.
Я не понимала. Не могла понять, как можно одновременно хотеть быть с человеком и не быть.
"Ты боишься потерять меня через месяц, или два, и не замечаешь, что теряешь меня прямо сейчас".
N обещал, что всегда будет рядом. Что мы будем видеться, что я всегда смогу приехать к нему на потрясающий секс, даже если у меня будет парень (бедный мой несчастный парень, ещё не появился, а уже рогат). Ну и если у него кто-то появится, то это тоже не будет помехой, он всегда готов.
Мы свободные люди, каждый живёт своей жизнью. А это просто секс и поддержка двух лучших друзей.
И вот она я, чертовски влюблена в человека, хочу заблокировать его везде, не видеть, не знать, не слышать никогда, но вместо этого с нетерпением жду, чтобы он написал. Хоть что-нибудь. Хоть что-то. Злюсь. Понимаю, что поступил со мной по-свински. Плачу. А потом психика просит ещё дозу. Пару фраз. Ещё одно "доброе утро". Ещё одно "как дела?".
И вот она – френдзона. Чудовищная боль, которую хочется никогда не испытывать. Мне хочется вернуться в тот день, в тот самый, когда он попросил о помощи, и сказать, иди нахуй. Просто, и-ди на-хуй.
И чтобы всего этого не было никогда.
Френдзона)
Работаю в такси.
Приехал на заказ, к машине подходят парень с девушкой, девушка открыв сама себе дверь, делает шутливое замечание парню:
- эх, даже дверь мне не открыл, совсем хорошим манерам не обучен
В ответ парень тут же произносит:
- Алина, успокойся, все равно не мне тебя е*ать
