Привет читателям моих «Записок», благодаря вашей поддержке и некоторому освободившемуся у меня от постоянных занятий времени работа над книгой продвигается успешно, редактирую имеющийся материал, разбавляя его новым специально для книги написанным. Спасибо всем за помощь в сборе на книгу! Мое ответное вам всем спасибо – новая глава.
Вернувшись в столицу, я удивился насколько быстро мне из бухгалтерии перечислили командировочные. Проставился перед шефом и коллективом монгольскими деликатесами – вяленая баранина под местную водку архи зашла архинежно и архиприятно. Кстати, всем этот напиток рекомендую – пьется гораздо мягче обычной водки, накрывает как июльская гроза внезапно и так же быстро отпускает через пару часов! Пока я 10 дней работал в Монголии, из группы откомандировали перезрелого лучника дядю Вову и ловеласа Сашу, и мы ждали, кого же бог рандома нам подкинет на этот раз. Как всегда, мы получили убойные кадры.
Константин обладал благородным именем, внешностью модели, ростом 190 см, ярко синими глазами, чувством юмора, ооооочень серьезным дядей, который работал в Верховном суде. Приплыли – еще один бабник/бездельник на Техническом. Выводы были крайне ошибочные – где работал, Костя не блудил, имея в телефонной книжке контактов дам со всех уголков столицы, на работе оставаясь неприступным для всех девочек-помощниц следователя и секретарш. Также серьезно впахивал от 09.00 до 18.00. Зато столичная ночь была исключительно его. Все клубы и бары Москвы знали его наизусть. Ночевать в гостиничном номере – пффф, Костю подселили в гостиницу Измайлово ко мне, но за год совместного проживания я видел его буквально три-четыре раза, московские подруги были счастливы его приютить, накормить и далее по списку. Проблема у него была одна – запои. Причем такие, что искать Константина надо было не только по Москве, но и гораздо дальше за ее пределами. Так, в один из осенних вечеров после работы мы с группой что-то праздновали в Восточной ночи – кафешке рядом с Техническим. Нам разрешали приносить спиртное с собой, поскольку мяса и всего остального на компанию мы заказывали на очень хорошую сумму. Обычно на 5-6 человек мы брали ящик Кристалла, благо завод был рядом с работой, и за вечер его приговаривали. В тот раз мы хорошо покушали, и пешком дошли до метро Бауманская. Да, Костя накушался знатно, но разговаривал внятно и на ногах держался твердо, может, лишь был немного бледный из-за количества выпитого. Моей ошибкой было при прощании над Костей подшутить – Константин, тебе бы загореть слегка не помешало, как вампир стоишь, красивый и белый. Наутро Кости на работе не оказалось, телефон был недоступен. Запой, подумали мы всей группой, включая шефа. В районе 11 утра мой сотовый зазвонил – Костя.
- Антон, слушай, я тут в Воронеже, можешь мне на такую-то карту денег прислать.
- А что ты там делаешь? Вчера же в 10 вечера ты в метро со мной спускался и к очередной мадам своей покатил.
- Слушай, башка раскалывается, давай по приезду. Через 2 часа поезд на Москву, а у меня кошелек где-то подрезали со всеми картами. Я тут с проводницей познакомился (ну кто бы сомневался!), ты ей на карту вышли две тысячи, а она мне наличкой отдаст.
На следующий день блудный Костя рассказал нам, что позавчера вечером уже ехал в метро к какой-то даме на ночевку, но мои слова насчет загара не давали ему успокоиться. Косте вдруг срочно захотелось быть загорелым. Солярий был отброшен – Костя не пидор. Только натура, только хардкор. Дальше, по его словам, он ничего не помнит, но в себя он пришел в плацкарте поезда Москва-Адлер в 9 утра от дикого сушняка. Как он в поезде оказался – загадка. Паспорт и разряженный телефон на месте, кошелька нет. Пошел к проводнице отпиваться кипятком из бойлера и восстанавливать причинно-следственные связи. По ее словам, пьяный Костя подошел, шатаясь сильно, перед отправлением поезда, вручил ей билет до Адлера и настойчиво приглашал ее на пляж. Ноябрьский. После чего завалился прямо на незастеленный матрас на свое место прямо в одежде и захрапел. Романтика. Мы над Костей поржали, и после этого уже старались его на посиделки с алкоголем с собой не брать. Правда, это не помешало ему чуть позднее прийти на работу с похмелья, всю ночь танцевавшего в клубе, с бумажным браслетиком «Рай» на руке и устроившего к обеду новое шоу – ой, что-то у меня нога сильно болит. Костя, ну сходи в медпункт. Вернулся. Ой, оказывается я ступню сломал, это я в клубе, наверное, когда со стойки спрыгнул, приземлился неудачно, то-то идти было до работы больно. Чувак 10 часов ходил со сломанной ногой – ну а что, алкоголь творит чудеса. Самое обидное, что от Кости избавиться было нереально, дядя из суда был крут и велик, поэтому приходилось смириться и надеяться, что похмельный Костя не встретится в здании с АлександрИванычем.
Серёга. Был родом с южной Волги, от него я узнал, что капюшон – это башлык, кондюк – кондиционер, заластать жулика – это его задержать, а чай надо наливать всклянь – то есть, до верха кружки. Серёга был маленький и щуплый, при этом с бешеной скоростью катался по Москве на пригнанной из дома полуубитой девятке и на полной громкости слушал просто чумовую музыку. Эта музыка, кстати, на весь кабинет орала из колонок его компьютера. Так я познакомился с творчеством Боней Нем, Ацкая сотона, Карданный вал. После Сашиного Розенбаума это был глоток свежего воздуха, конечно, но спустя неделю этот ор из колонок напоминал уже дикий сквозняк. Но надо отдать должное, Серега не просто умел, но и любил работать, и стал в нашей группе рабочей лошадкой номер 1 на ближайшие годы. И вообще – суперский и очень добрый парень, мы с ним очень подружились, и общаемся до сих пор.
На Техническом сгущались ведомственные тучи – главный шеф стал закручивать гайки, причем крайне резко. Так, форма одежды превратилась исключительно в строгий костюм, а чаще всего – ведомственную форму. Шефу сделали отдельный лифт, по зданию он уже больше не ходил, столовую вместе с коллективом также не посещал, появилась у него фэсэошная охрана, сопровождавшая повсюду, а самой основной реакцией на любой косяк прикомандированного следователя стала его отправка на родину с последующей ругательной бумагой руководителю СУ региона.
Но у нас, к счастью, в группе было все спокойно – правда, опять новое дело дали. Дело было возбуждено на Байконуре в отношении заведующей родильным отделением местной городской больницы по факту халатности. Казалось бы, данное дело можно было спокойно расследовать у себя на малой земле, но были нюансы. Так, халатность заключалась в том, что за несколько лет смертность детей в родильном отделении превысила несколько десятков – причина у всех одна: сепсис. А нюанс был следующий – муж медички был прокурором Байконура, следовательно, дело там расследовать было физически нельзя – его просто не дали бы возбудить, поэтому проверку забрали в Главк, у нас возбудили дело, расследовали, а фактически половина следственных действий проводилась местным следственным отделом – нам лишь надо было кататься в командировки проводить основные следственные действия. Ах, Байконур – город мечты, казалось бы для следака. Объясняю на пальцах: местный следственный отдел на правах управления, то есть подчинен непосредственно АИБастрыкину, двойной оклад за сложность и напряженность, выслуга лет также двойная – 9 лет проработал там и на пенсию можно (9х2=18, плюс 2,5 года засчитывают юрфака), досрочные звания и медали/премии сыпались как из ведра на сотрудников. Казалось бы – с чего такой кайф сотрудникам, и отчего на Байконур очереди не выстраиваются – ответ простой: космодром. Еще до Рогозина с его батутами наша космическая отрасль только разваливалась, но худо-бедно выдавала результат, пуски с космодрома были регулярными, а вот отработанное топливо падало на жителей Байконура. Так, к примеру (реальный случай), у водителя руководителя местного следственного отдела, которого тот привез с собой из центральной России, родился сын. Слепой. Для Байконура это норма – детей рожать на свой риск, здоровье ушатанное для постоянных жителей. К тому же, климат реально не сказка – полгода дикая жара, весной начинаются песчаные бури, практически отсутствует растительность какая-то, ну и, разумеется, казахи. Дело в том, что Байконур как таковой, поделен на две части. Есть Байконур – город, принадлежащий Российской Федерации, а на северной своей окраине он плавно перетекает в Тюра-Там – уже Казахскую свою часть, разумеется, с местными законами и обычаями. Причем на границе обычный шлагбаум просто. То есть, любой казах в Байконуре может набедокурить – морду тебе набить, украсть чего-то, а потом тупо дойти/добежать/на рындване своем доехать километр, и вуаля – он уже находится в другом государстве. Чтобы этого жулика достать – нужно писать отдельное международно-правовое поручение через Главк его согласовывать и отправлять в Астану, оттуда оно спустится уже в Тюра-Там, а там уже будут (или не будут – по настроению) этого жулика искать и передавать РФ. Зная такую особенность, местные казахи ведут себя довольно нагло и дерзко – а что, можно устроить любой кипиш и быстро «за границу» свалить. Причем, русских мужиков в те годы на Байконуре почти не было – воинскую часть, что там стояла, буквально год-два как расформировали и военных отправили в Россию, а вот их жены и дети массово почти все остались на Байконуре. Поясняю - те, кто проработал на Байконуре не менее 10 лет, получают жилищные сертификаты на приобретение квартир в России. Причем, в любом городе, кроме Москвы и Санкт-Петербурге. И, разумеется, все военные наши, служившие на Байконуре, обзаводились женами, которые массово все на 100% работали в бюджетной сфере – садиках, школах, больнице, администрации, при космодроме хоть уборщицей – главное, чтобы постоянно текущий рабочий стаж был. В результате, и муж в выслуге лет растет, и жена дополнительный жилищный сертификат зарабатывает. Но вот мужа отправляют в Россию, а до желанного сертификата год-три-пять осталось. Неужто бросать всё и за мужем ехать? Наши женщины мудры и прагматичны – мужья военные, сами о себе позаботятся, а вот квартира сама себя не родит, и массово все остались на Байконуре, который буквально стал городом русских женщин и детей. А меня ждала командировка и именно в такой занятный город.