Более 67 работ в кино, 35 озвученных персонажей в мультфильмах, дубляжи иностранных фильмов, роли в театре, которые перечислить невозможно... Великий Актер, который таковым себя не считал...

Когда ты рождаешься аристократом, семья чаще всего ожидает от тебя многого. Ну уж точно не того, что ты станешь художником. А если ты ещё и из древнейшего аристократического рода, тогда нужно соответствовать вообще самым высоким стандартам. Например, ездить на лошади, изучать греческий и латынь.

...Так я впервые увидел Талгата Нигматулина. Да, злодей. Но каков, а? Мы смотрели на него с не меньшим восторгом, чем на Сергея, героя Еременко. Нигматулин показал чистое зло.

Потом долго ходили слухи о том, что он уговорил актрису, играющую одну из пленных девушек, убедил всех - и удары стеком по ее спине были настоящими. Правда? Нет? Сейчас уже точно не скажешь.

Не буду пересказывать его биографию, все в доступе - смотрите, кому интересно. Напишу то, что помню, что думаю.

Нигматулин - Человек с большой буквы. Сделал себя сам, практически с нуля. Живи он в Штатах - стал бы воплощением той самой "американской мечты". В детстве слабый, переболевший рахитом, худосочный кривоногий мальчишка, с которым не танцевали девочки - он стал сильным, атлетичным, образованным, великолепно владеющим литературным русским языком актером. Человеком невероятного обаяния и потрясающей харизмы. Не чужд он был и писательству - после него остались проза и стихи.

Он плохо владел русским - переписал от руки "Войну и мир", чтобы научиться у классика.

Он был слаб - прошел цирковое училище, стал мастером единоборств, тем, кого называли советским Брюсом Ли.

Его история - это история преодоления и постижения. История восхождения. Пафосно сказал? Жизнь бывает чертовски пафосной стервой, знаете ли.

Его первая небольшая роль была ролью негодяя. Режиссеры оценили - и большая часть последующих образов была именно такова - отрицательные персонажи. Помню только один фильм, лирическую драму. Я пошел "смотреть Нигматулина", а там - просто жизнь, отношения мужчины и женщины, если не ошибаюсь, Талгат там сыграл просто инженера. В этом образе вдруг протаял совсем другой человек, каким актер был не на экране, но в жизни - добрый, тонкий и отзывчивый. Но таких ролей больше не было.

Салех из "Пиратов". Синдо, капитан японского судна "Киёси" в "Праве на выстрел", ах, это его ката на палубе, ах, эта его сатанинская усмешка уголком рта... Японский же офицер в "Государственной границе". Индеец Джо из "Тома Сойера". И далее везде. Режиссеры раз за разом использовали сочетание характерной азиатской внешности, харизмы и владения каратэ. В условиях не шибко зрелищного на эти вещи советского кино - полный успех. Казалось, впереди Талгата ждет яркое будущее, новые роли, потом режиссура, преподавание. Семья, рождение дочери. Успех. Полностью им заслуженный. Так казалось.

В жизни Талгат был полной противоположностью своим киношным образам. Повторю - добрым, тонким и отзывчивым, иногда даже просто наивным. Всегда готовым помочь. А еще он был очень любознательным, жадным до нового и интересного. А интересного тогда начало появляться немало. Человек восточный, Талгат очень заинтересовался пресловутой "восточной мудростью", философскими течениями и практиками. Советское общество тогда затопило увлечение мистицизмом, "тайными знаниями" всех мастей. Нечто подобное пережила Российская империя перед своей гибелью. Но кто тогда думал про исторические параллели...

Так Талгат попал в секту некоего Абая Борубаева, очередного "гуру". Не буду вдаваться в подробности происходящего там, все есть в сети. А многое осталось неизвестным до сих пор. Итог же был таков - страшная смерть в Вильнюсе, на сектантской квартире. Четверо убийц забили его до смерти, потом насчитали больше ста повреждений, многие несовместимы с жизнью. Талгат был изуродован до неузнаваемости. Избиение длилось несколько часов.

Так и осталось загадкой - почему он, мастер каратэ, не киношный, настоящий - не сопротивлялся? Было много версий, от простейшей (был пьян или под наркотиком), до другой... Лично я в нее - верю.

Произошло столкновение между Талгатом и Борубаевым, актер заявил, что "гуру" лжет, его учение - ложь. На это Борубаев спросил - если я лгу, то кто говорит правду, ты? И какова она? Талгат тогда увлекся идеями христианства и самопожертвования во имя искупления. И сказал - я готов быть такой жертвой. Ты - нет. И я это докажу.

Он добровольно отдал себя в жертву, потому не сопротивлялся. В это очень трудно поверить, но... Отчего-то - верю. Он - мог. Правда же ушла в небытие и ее не узнать - все мертвы, и Талгат, и его убийцы.

Помню, как тогда всколыхнулась страна, помню телепередачу об этом, помню номер журнала "Человек и закон", почти целиком посвященный этой трагедии. Помню шок, который испытал - внезапно оказалось, что в моей советской стране совсем рядом со мной живут чудовища. Возможно, то был один из первых звоночков - что-то очень не так. Никто не прислушался. Никто. Результат известен.

На этом закончу. Благодарен тем, кто дочитал до конца. Тем, кто помнит. Без памяти мы - ничто.

Песня "Русские березы". Написана им.

Омытые дождём весенним,

Меня укрыли лёгкой тенью

Берёзы, русские березы,

Вы на судьбу мою похожи.

Я верю в вашу тишину,

Вот подойду и обниму.

За вашу память и мою,

За то, что здесь сейчас стою.

И вашей памятью согретый,

Я знаю, помните вы это.

Берёзы, русские берёзы,

Теперь вы мне ещё дороже.

Я верю в вашу тишину,

Вот подойду и обниму.

За вашу память и мою,

За то, что здесь сейчас стою.

Как будто вчера здесь гремели бои,

В берёзовой роще солдаты легли.

И вечную память о них сохранив,

Берёзы расправили ветви свои.

Я верю в вашу тишину,

Вот подойду и обниму.

За вашу память и мою,

За то, что здесь сейчас стою.

За вашу память и мою,

За то, что здесь сейчас стою.

Alex Brand

Память. Талгат Нигматулин

В 1881 году директор Гарвардской обсерватории был разочарован своим персоналом и сказал: «Моя шотландская горничная могла бы добиться большего успеха!» Он нанял свою шотландскую горничную Уильямину Флеминг, которая классифицировала десятки тысяч звезд и открыла белые карлики.

Из Википедии:

Флеминг родилась в Данди (Шотландия), в семье Роберта Стивенсона и Мэри Уолкер Стивенс. Она училась в государственных школах в Данди и в возрасте 14 лет стала учеником-учителем в школе взаимного обучения. После окончания школы вышла замуж за Джеймса Орра Флеминга (James Orr Fleming), и затем они переехали в США в Бостон, штат Массачусетс, когда ей был 21 год. В то время она была беременна своим сыном Эдвардом. Муж бросил её, и ей пришлось искать работу, чтобы прокормить себя и сына.

Она стала работать служанкой в доме профессора Эдварда Пикеринга. Пикеринг, в это время работавший в обсерватории Гарвардского колледжа, испытал разочарование в помощниках мужского пола, и, по легенде, в сердцах заявил, что его горничная могла бы лучше справиться с их работой.

В 1881 году Пикеринг нанял Флеминг делать канцелярскую работу в обсерватории. Несмотря на эту скромную должность, она разработала и помогла внедрить систему обозначения звёзд, в которой буква присваивалась по тому признаку, сколько водорода можно было наблюдать в спектре звезды. Звёзды с максимальным содержанием водорода классифицируется как A, затем B, и так далее. Позже, Энни Кэннон улучшила её классификацию, предложив более простую систему на основе температуры звёзд.

Флеминг активно работала над каталогом Генри Дрейпера. Также за девять лет она каталогизировала более 10 000 звёзд. За время своей работы она обнаружила 59 газообразных туманностей, более 310 переменных звёзд и 10 новых. В 1907 году она опубликовала список из 222 обнаруженных ею переменных звёзд.

В 1888 году г-жа Флеминг открыла Туманность Конская Голова на пластине номер B2312, описав её как яркую туманность (позже известную как IC 434), с «полукруглыми углублениями 5 минут в диаметре в 30 минутах к югу от Дзета Ориона». Брат Эдварда Пикеринга, Уильям Генри Пикеринг, который взял фотографию, предположил, что это место было тенью от близлежащего облака тёмной пыли. Многие вышедшие впоследствии статьи и книги пытались отрицать приоритет Флеминг и приписывали его Уильяму Пикерингу, потому что составитель первого Индекс-каталога (IC), Джон Дрейер, удалил имя г-жи Флеминг из авторов списка объектов, которые она обнаружила, приписывая всё Пикерингу (что было принято большинством пользователей каталога ввиду того, что Пикеринг был директором обсерватории Гарвардского колледжа). Но, при выпуске второго Индекс-каталога в 1908 году, г-жа Флеминг и другие были известны достаточно, чтобы получить надлежащее признание заслуг в открытии ими последующих объектов, но не для туманности Конская Голова, открытия, сделанного ею ранее.

Флеминг руководила группой из дюжины молодых женщин, нанятых для проведения вычислений и редактирования публикаций обсерватории. В 1899 году Флеминг была назначена хранителем архива фотопластинок. В 1906 году она стала почётным членом Британского королевского астрономического общества в Лондоне, первой американкой, избранной в него. Вскоре после этого она была избрана почётным членом Колледжа Уэллсли в области астрономии. Незадолго до её смерти, Астрономическое общество Мексики наградило её медалью за открытие новых звезд.

Она опубликовала 2 работы: «Фотографическое исследование переменных звёзд» (A Photographic Study of Variable Stars) (1907 год) и «Спектры и фотографические величины звёзд в стандартном цветах» (Spectra and Photographic Magnitudes of Stars in Standard Regions) (1911 год). Последняя, очень важная работа Флеминг «Звёзды с пекулярными спектрами» была опубликована в 1912 году уже после её смерти[5].

Умерла в Бостоне в 1911 году от пневмонии.

Простите за качество, но это фото аналоговой книги с довольно мелким текстом и широкими страницами.

Вместо эпиграфа анекдот:

Христианин хвастается перед евреем:
— Мой сын поступил в семинарии
— А зачем?
— Он потом станет священником, или даже епископом!
— А потом?
— Ну, возможно будет Папой Римским.
— А что потом?!
— Ну, потом ничего. Ты хочешь, чтобы он стал Богом?
— Почему нет? У одного еврейского мальчика это вышло.

Героиня нашей истории

Это я к чему? А, да Кэтлин Мэри Дрю-Бейкер. Родилась в 1901 в Ланкашире, выросла и стала альгологом. Нет, это — не то что вы подумали, а биолог изучающий водоросли. Понятно, что это не та карьера, о которой мечтают заботливые матери для своих добропорядочных дочерей, но девочка очень хотела. Дело в том, что она полюбила эти растения ещё в детстве, когда ездила с родителями в приморский английский городок и видела, как там, словно из ниоткуда появлялись огромные полотнища водорослей. Их волнами приносило словно из глубин моря и они покрывали собой всю поверхность. Для местных жителей — это событие являлось буквально манной небесной. Каждый раз, когда происходило что=то подобное, они собирают водоросли с поверхности, после чего добавляют их в хлеб, делают салаты, супы. Короче, экономим на обычных продуктах. А вот для купальщиков — это жуткая проблема, ни тебе поплавать, ни просто ножки помочить.

Вот как тут помочить ножки, когда вокруг плавает такое?

Но Кэтлин оказалась настолько очарована загадкой появления этих полотнищ и самими  огромными водорослями, что тут же заявила родителям о своём желании стать биологом. И ей это удалось. Она поступает в университет Манчестера на бесплатное место (ребята, для девушки в те времена тотального патриархата — это просто немыслимая заслуга). В 1922 году она стала первой женщиной в Англии, которая окончила университет с отличием. Затем получила степень магистра, а через 15 лет стала доктором наук. И всё это время она изучала свои любимые водоросли. Поэтому неудивительно, что среди альгологов она стала супер-рок-звездой, написав зубодробительную монографию о том, что вся классификация водорослей, существовавшая до этого времени, должна быть спущена в унитаз, так как там всё перепутано, неправильно и вообще устарело. Для многих изучающих водоросли эта книга стала чуть ли не второй библией. Однако, количество водорослеведов в мире — довольно мизерно, так что статус «рок-звезды» оказался несколько нишевым. Впрочем, Кэтлин к этому и не стремилась.

А выглядела она вот так

А ещё в период написания своей книги она перестала быть профессором. Причина банально, но заковыриста. Она встретила любовь всей своей жизни и вышла замуж. Что? Конечно же, нет, она не оставила свою любимую работу ради какой-то там семьи и любимого. Просто выяснилось, что после свадьбы в дело вступило государственное регулирование. Руководство университета было вынуждено отказать ей в должности профессора. Это просто не было прописано в самих английских законах. По ним работать на самостоятельной должности замужняя женщина просто и тупо не могла. Она должна была заботиться о муже, детях и домашнем быте. Поэтому спасибо за годы работы, до свиданья, мы вам перезвоним. Нам очень жаль с вами расставаться, но увы, против закона не попрешь. Все, что она смогла добиться —  должность неоплачиваемого сотрудника. На это университет пошел с радостью. Она продолжала заниматься любимым делом — изучать водоросли, участвовать в семинарах и самое главное — пользоваться лабораторией. Правда денег за это ей не платили, но ей этого и не надо было.

Это чтобы вы не забыли, как выглядят водоросли

В качестве объекта для своего научного интереса она взяла те самые водоросли, которые когда-то заставили её влюбиться в науку. Да, те самые огромные полотнища, которые изредка приплывали к берегам Англии и так сильно поразили её в детстве. Ей хотелось все-таки докопаться до причин, по которым они вот так внезапно появлялись на пляже, словно брались из неоткуда. Она ездила в экспедиции, общалась с коллегами и продолжала изучать то, как же размножаются эти странные растения. И вот в 1949 году она поняла, что уже достаточно накопала информации и написала в журнал Nature о жизненном цикле красных водорослей Porphyra umbilicalis. Конец!!!!

А нет, стоп! Вот новые декорации для нашей истории!

А теперь, на нашей волшебной машине времени и пространства переносимся в Японию, чуть раньше, чем Кэтлин написала свою статью. После войны страна оказалась... ну, где-то на самом дне социального и экономического развития. Население в экзистенциальном кризисе, подавленная мораль, полное отсутствие смысла жизни, разбитые мечты и планы на богоизбранность. Никакого обещанного Императором возвышения. Но что ещё хуже, военная индустриализация и милитаристический рывок дал мощное загрязнение побережья. Всё это заполировало серией сильных тайфунов и привело к смертельному удару по пищевой индустрии страны. Ведь как это было?

Примерно так это выглядело, выглядит и будет выглядеть.

Каждый год фермеры втыкали бамбуковые шесты в дно, тянули между ними сетки и садились ждать у моря... но не погоды. Ждали они урожай так называемой «травы счастливчика». Это растение называли так, потому что в процессе возделывания и добычи все зависело исключительно от удачи. Был не очень большой шанс, что на этих шестах появятся тонкие нитки, потом они, если повезёт, превращались в длинные зелёные полотнища. После этого полотнища аккуратно снимались, сушились и в результате становилось тем, что японцы называют нори. Да, тем самым нори, в которые японцы заворачивают все что нашли неподалеку и которые вместе с рыбой и рисом являются важнейшим столпом японской кухни. По сути, это буквально второй хлеб для Страны Восходящего Солнца.

Ну, вдруг вы не помните, как они выглядят?

Откуда они берутся — никто не знал и даже особо не задумывались об этом вопросе. Водоросли просто появлялись на этих бамбуковых шестах словно из ниоткуда. Может быть приносили течения, или их привозил морской дракон, духи бросали в сетку зародыши, боги разбрасывали семена или что-то подобное. Но никто не пытался разобраться в этом вопросе. Окружённая  водой со всех сторон Япония не особо нуждалась в этих знаниях. Казалось, что подобная трава  буквально неисчерпаема. Нет водорослей возле этого берега, значит, возьмём в другом районе — там то они точно будут. Но теперь — всё пропало. Раньше выращивание водорослей было делом случая, а сейчас их банально не осталось нигде на всем побережье. Сюрприз-сюрприз, но нори оказались очень уязвимы к радиации. И вот в 1948 году такой важной водоросли вокруг Японии не осталось вообще. Да, где-то на складах еще находились сушёные запасы. Но насколько их хватит? И что будет потом, откуда брать замену? Вот это вопросы, на которые японская нация не была еще готова ответить.

Книга об этих важных водорослях

И вот в этой безрадостной обстановке Сакете Сегава — обычный японский преподаватель ботаники получает от своего друга по переписке письмо. В которой этот приятель, среди прочего, говорит — вы знаете, тут вот моя статья в журнале скоро выходит, может быть, вам будет и не очень интересно, но вы все равно прочитайте и скажите своё мнение. Буду очень благодарна. Да, да, этим другом был Альберт... в смысле Кэтлин Мэри Дрю-Бейкер. Она описала водоросли того же рода Porphyra, что и «трава игрока». Прочитав эту статью Сакете понял, что боги только что подкинули ему золотой самородок... да что уж там — целую огромную золотую гору, инкрустированную алмазами, в которые вставили платиновые пластины. Перед ним лежало то, что сможет спасти всю страну от голода! Дело в том, что Кэтлин выяснила, как размножаются эти чёртовы нори, так нужные сейчас пищевой промышленности Японии. Оказывается, что мелкие водоросли в виде крошечных шариков, которые все считали совершенно другим видом водорослей, на самом деле — просто споры Porphyra. Зрелые Porphyra летом раскидывают эти шарики по всему морю, а те собираются в виде розового илистого налёта на ракушках, где и паразитируют всю осень. Зимой этот розовый ил даёт новый вид спор, которые вновь отправляются в плаванье и порождают длинные зелёные нити. А вот они уже цепляются за бамбуковые палки и превращаются в те самые полотнища нори. То есть вместо того чтобы тупо ждать и думать «что случилось с водорослями», у японцев внезапно появилось решение.

Мемориал в честь ученой

Сегава провёл серию экспериментов по этой статье и понял, что да... Это работает. Теперь японцы могли засеивать спорами специально выведенные ракушки, а затем ждать, пока этот розовый ил не перейдёт на следующую стадию. Никакой удачи. Только чистая наука. Он написал эту радостную новость Кейтлин. Та была счастлива, что её открытие смогла помочь Японским рыбакам, однако до полного решения «водорослевого вопроса», она к сожалению не дожила. Работа в Японии продолжилась без нее. Чисто научный подход. Определялись необходимые условия для роста спор, выбирались оптимальные размеры спор, выбирались наиболее приспособленные особи. Началась банальная и уже не такая интересная селекция. Индустрия по производству нори, которая в начале 50-тых годов стояла буквально на пороге смерти, со статьёй английской женщины с детства увлеченной водорослями вдруг получила мощный буст и превратилась в многомиллионный бизнес. Она буквально спасла сотни тысяч людей от голода и безработицы. И таким образом малоизвестная на родине женщина, в Японии стала героиней.

Ежегодное собрание поклонников этой женщины возле её обелиска.

Настолько героиней, что ей поставили обелиск возле берега океана. Её день рождения стал государственным праздником. Она действительно спасла целую страну от кризиса. 14 апреля ей поставили святилище в местечке Уто, куда ходят молиться люди. Что вы спросили? Да, действительно. Святилище. Ей дали титул «Матери возделанного моря» и объявили... официальной богиней-покровительницей водорослей — одной из Ками. Её новый статус признало всё синтоистское общество. Нет, понятно, что Ками в этой религии миллион и еще десяток. Но все равно, согласитесь, не каждому выпадает такая честь. Считается, что молитвы ей особенно сильно действуют возле водорослевых ферм. Так что... ты можешь не быть профессором, но способна с лёгкостью стать морской богиней. Главное, заниматься любимым делом. И любить водоросли.

PS Я вот сейчас раздумываю над тем, чтобы выкладывать сюда странные истории со своего канала. Эта — как одна из демо-историй. Если вдруг вы разделяете со мной эту идею — напишите в комментариях.

Однажды физик Лев Давидович Ландау случайно попал не в ту аудиторию, куда его пригласили, но, увидев, что стоящий у доски докладчик сделал математическую ошибку, которая осталась незамеченной, сел и стал слушать.

За первой ошибкой, естественно, последовали другие.

Доска приковала к себе внимание Дау. Докладчик держался с апломбом. Ландау мысленно причислил его к "зубрам".

Испещренная ошибками доска должна была служить доказательством важного открытия в области метеорологии.

По этому поводу па заседание кафедры были приглашены журналисты, чтобы сообщение о "новом слове в науке" сразу попало на страницы газет.

Докладчик кончил и, сопровождаемый аплодисментами, сошел с кафедры.

"Прошу прощения, но здесь слишком много ошибок!" - воскликнул Ландау, решительной походкой направляясь к доске.

В аудитории наступила тишина.

"Если эту задачу решить правильно,- мелок молниеносно мелькал по доске, подчеркивая ошибки докладчика,- эффект данной работы сведется к нулю. Работы как таковой вообще нет. Есть только математические ошибки."

Недавний триумфатор был обескуражен. Аудитория замерла. Положив мелок на место, Ландау стремительно вышел.

Когда все опомнились, докладчик простонал: "Кто, кто его сюда пустил?!"

Из книги "Лев Ландау" М. Бессараб

Когда в 1942-м в эвакуации не стало отца, у меня началась депрессия, я не хотел больше жить. Вот тогда-то меня и стали брать с собой на гастроли артисты Малого театра оперы и балета. Они хотели меня спасти. 3имой, в жуткий холод, они отправились в Орск с мальчиком, тащившим за спиной казённую виолончель номер восемь.

Нас ехало шестеро, я всех помню по именам. Там были Ольга Николаевна Головина, солистка, Изя Рубаненко, пианист, аккомпаниатор, Борис Осипович Гефт, тенор, мой опекун в дальнейшем, Коля Соколов и Светлана Шеина — пара из балета, взрослые люди, заслуженные артисты. И я. Вошли мы в общий вагон, мне досталась боковая полка, на которую я и лёг, потому что ехали мы в ночь. И сразу же погасили свет в вагоне, и каждый из взрослых стал не раздеваться, а, напротив, что-то дополнительно на себя надевать. Потому что одеяльца нам выдали прозрачные.

Мне нечего было на себя надеть, да и та одёжка, в которой я пришёл, была аховая. Я скорчился под своим одеяльцем, и поезд тронулся. Я никак не мог согреться и понял, что уже не согреюсь, в вагоне становилось всё холоднее. Ночь, мрак, как в каком-то круге ада, умерший отец позади, впереди неизвестность, я еду куда-то никому не нужный. И я, помню, подумал, как было бы замечательно сегодня во сне умереть. И перестал сопротивляться холоду.

Проснулся я в полной темноте, оттого что мне было жарко. Одеяло стало почему-то толстым и тяжёлым. Я пальцами в темноте начал перебирать его и обнаружил, что всего на мне лежит шесть одеял. Каждый из ехавших со мной, не сговариваясь, в темноте укрыл меня собственным одеялом.

Позже, когда меня уже лишили гражданства, я говорил друзьям, которые требовали от меня злобы: а вот за эти одеяла я ещё не расплатился. И, может быть, никогда не расплачусь. Вот эти пять артистов, мой отец и масса других людей, согревавших меня каждый по-своему, — это и есть моя страна, и я ей должен до сих пор.

Мстислав Ростропович

По этому поводу вспомнилась байка, которую нам рассказал один из преподавателей в институте. Был такой выдающийся математик Георг Кантор, создатель теории множеств. Его работы во многом просто перевернули математику. Но, к сожалению, Кантор страдал психическим расстройством, которое к концу жизни обострилось настолько, что умер он в итоге в психиатрической лечебнице. Но даже находясь там, Кантор продолжал читать лекции о своих идеях для других математиков. Это было возможным, потому что по утрам его состояние было намного лучше, чем ближе к вечеру. Соответственно, утром его привозили в университет читать лекцию, за которой наблюдали пара опытных санитаров. Задачей санитаров было определить, когда у Кантора начнётся помутнение рассудка, чтобы прервать лекцию и доставить математика обратно в лечебницу. И часто эти лекции заканчивались конфликтом между санитарами и слушающими её математиками по такой схеме.
Санитары:
- Та-ак... Всё, на сегодня уже хватит!
Математики:
- Подождите, подождите! Как раз самое интересное началось!