Конец июня 2013. Моя третья или четвертая смена на скорой помощи. Я ещё студентка 4 курса, но начинаю потихоньку привыкать к работе, напарники мне достаются хорошие, несмотря на отсутствие у меня практики, относятся ко мне терпимо и с пониманием.

Почти даже не ворчат.

Тогда, 10 лет назад, нагрузка по количеству вызовов ещё не была такой, как сейчас.

Тем вечером мы катались немного, по своему району. Радио шепчет свои песни, водитель и мой напарник фельдшер А. рассказывают мне байки со скорой и учат жизни. Весело.

Очередной рассказ прерывает звонок диспетчера на бригадный телефон.
А. записывает вызов, я выглядываю из-за локтя, пытаясь прочесть повод.
Ж. 66г. Боли в животе.

Ж. наша местная, с говорящей фамилией, заканчивающейся на -ЫХ. Эту фамилию я помню до сих пор.

Ящик, ЭКГ-аппарат, тонометр, папка. Стандартный набор для стандартного вызова.
Пока я заполняю паспортные данные, А. опрашивает пациентку. Я пишу и потихоньку мотаю на ус, как осматривать живот, какие вопросы задавать и как вести опрос пациента в целом.

Ситуация не критичная, женщина переела чего-то жирного и спровоцировала свою поджелудочную на болевой приступ.
Пока я набираю укол, А. пытается втолковать пациентке необходимость диеты и посещения участкового врача, она что-то бурчит и я усмехаюсь - соблюдение диеты под большим вопросом.

Грохот падающего тела в прихожей и истошный крик.
– Скорее сюда, дедушке плохо!

Вызов принял иной оборот.

В г-образном коридоре, прямо поперек угла лежал муж пациентки. Абсолютно бездыханный. А верхняя часть туловища, шея и голова - абсолютно синие.

Мужчина был грузный, весил кг 120 и занял собой весь проем коридора.

А. тут же начал реанимацию, а мне сказал бежать в машину за реанимационным набором. Пока я бегала, в доме нарастала паника.
Водитель прибежал вместе со мной, но проведение реанимации было затруднено положением пациента, поэтому водитель стал помогать, подавая необходимое оборудование.

Компрессии массивной грудной клетки. Внутривенный катетер. Адреналин. Два вдоха через воздушный мешок. Пот капает на синюю грудь мужчины со лба А.

Кое-как дотягиваюсь и накладываю электроды ЭКГ. Абсолютно прямая линия.
Компрессии массивной грудной клетки. Адреналин. Два вдоха.

А. выдохся, я к нему ближе всего, поэтому меняю его на компрессиях, он набирает адреналин.
Удобнее всего проводить реанимаю, стоя сбоку от пациента, на коленях. Но весь проём занят телом. Компрессии приходится выполнять стоя, согнувшись пополам. Мне с моим ростом легче, но я очень быстро выдыхаюсь, продавить грудную клетку мужчины с таким весом трудно.

Компрессии. Два вдоха. Адреналин. ЭКГ. Прямая линия.

Я выдыхаюсь быстрее и меня меняет водитель. Я отползаю в сторону и стараюсь перелезть через лежащего, для помощи А.

Это моя первая реанимация.
Воздуха не хватает, сил нет, руки дрожат. Никто не предупреждал, что это так трудно. На манекене в колледже было все как-то проще и надежда на успех была всегда.

Женщина в соседней комнате молится и плачет. Внучка выбежала на улицу и там звонит родственникам.

Но мы этого не слышим. Вокруг звенящая тишина, прерываемая звуком тяжёлого дыхания, звоном ампул и шипением нагнетаемого воздуха.

Время идёт, но для нас оно как будто остановилось.
Снова меняемся. Водитель тяжело дышит, А. качает, я набираю очередную ампулу.

Компрессии. Два вдоха. Адреналин. ЭКГ. Прямая линия.

По взгляду А. я понимаю, что надежды нет. Но мы молчим.
30 минут, отведенные на реанимацию, истекают.
Последняя ЭКГ. Прямая линия. Мы сделали все, что могли.

На языке куча вопросов, но я молчу.
Я всё спрошу потом.
Молча встаём. Молча собираем оборудование и ящик. Водитель, отдуваясь и вытирая пот со лба, несёт оборудование в машину. А. снимает взмокшие перчатки. Родственники, зашедшие в коридор, все поняли без слов и вой скорби заполнил дом.

Мы попросили простыню, чтобы накрыть тело. Теперь нужно выдохнуть и заняться стандартным оформлением документов, вызвать полицию и прочие службы, неловко спрашивая у родственников документы мужчины.

Но вот вызов закончился. Калитка за нами закрылась. А. закурил, водитель присоединился к нему и они отошли.

Вот так, буквально за секунды ситуация из рядовой превратилась в экстренную.

Вот так, несмотря на то, что мы начали оказание помощи с первых секунд, у нас не было ни малейшего шанса спасти его.

Вот так прошла моя первая реанимация, после которой я поняла, что в жизни все гораздо сложнее и мы можем быть бессильными..

А. объяснил мне, почему у нас не было шанса. Обширный тромб внезапно перекрыл мужчине легочную артерию и сердце остановилось. Он не страдал, не задыхался и умер почти сразу. К сожалению, наши действия никак не могли бы восстановить кровоток, несмотря на то, что мы начали сразу же..

Так же мы объяснили это жене мужчины и его внучке. Иногда просто нет шанса..

Бабушка жива и по сей день иногда вызывает скорую. В один из вызовов к ней попала я, только уже одна.

– Ой, а я вас узнала, - говорит она.

Я тоже узнала. Этот г-образный коридор и фамилию, заканчивающуюся на -ых. Я замерла. Когда попадаешь на тот же адрес после смерти на нём больного, родственники, если узнают фельдшера, реагируют по разному. В один дом я вообще боялась заходить на вызов, так как сын умершей от острой сердечной недостаточности женщины, пообещал мне все муки ада, если ещё раз меня встретит..
Мне стало не по себе. Женщина немного помолчала и продолжила.

– Это вы пытались спасти моего мужа несколько лет назад. Все произошло так быстро и так внезапно. Так не должно было произойти... Но я знаю, что вы сделали все, что могли..

Огромный камень свалился с плеч.