Если я о чем-нибудь и жалею в своей жизни, то, пожалуй, о времени, потраченном на женщин, которым я был неинтересен. Я влюблялся без взаимности и долго, непростительно долго на что-то рассчитывал. Вкладывал силы, время, внимание, строил в голове воздушные замки, чьей стройности позавидовал бы Гауди, хотя в каждом из этим случаев очень скоро было понятно, что мне ничего не светит.

Верно говорят, ясное мышление требует мужества, а не интеллекта. Я был слишком робок — или труслив, если угодно — чтобы это признать. Наверное, это можно назвать застенчивостью. Но что такое застенчивость — это та же трусость, просто перед самим собой. В некоторых случаях робость и застенчивость можно принять за благодетель — как защиту от того, чтобы сделать что-то неправильное. Но не в этом, здесь я просто сам себя обманул и не единожды.

Не знаю, есть ли что-то более угнетающее, чем сделать романтический жест и не видеть в глазах избранницы ни единой искорки. Только Сколько месяцев, нет, лет — сколько лет потрачено зря.

Лет, которые можно было сжать до одного дня.

И как изменилась жизнь, когда в какой-то момент пришла — не помню, откуда и не знаю, почему — эта способность: сгрести плавающие свои внутренности в кулак и спросить напрямую. Спросить спокойно и легко, понимая, что человек ничего тебе не должен, и ты сам не должен ему ничего. Спросить с уважением к вашему взаимному времени и ко вниманию, как самому важному человеческому ресурсу. И не выглядеть при этом полусумасшедшим, который по виду своему и трагическому выражению лица готов откуда-нибудь сброситься в случае отказа.

Если и объяснить что-то своему ребенку, то вот это — уважение к своему и чужому времени. Ну и ещё как оплачивать счета за электричество и мариновать шашлык, просто на всякий случай. А на гитаре он сам научится. Я прослежу.