Всем весенний привет! Особенный привет моим подписчикам)

Обнаружила, что на сайте шесть лет! И всё это время неспешно, негромко выдаю авторский контент)

Сегодня опять про старых кукол, родом из СССР. Для ЛЛ - сразу фото Было/Стало, подробности - ниже.

Привет, меня зовут Наталья! Я живу в Санкт-Петербурге и занимаюсь текстильной куклоделием. Обожаю свое хобби, и хочу поделиться своими работами с вами! Если вы тоже любите создавать что-то своими руками, то присоединяйтесь ко мне в этом увлекательном путешествии!

В наше время мемом и объектом для "фотожаб" может стать что угодно, в том числе картины, известные и не очень. Картина "Колеблющаяся невеста" или "Невеста поневоле" последнее время весьма популярна в интернете, особенно в TikTok. Ее обычно добавляют к шуткам на тему усталости, разочарования, недовольства, возмущения и просто бренности бытия. Девушку из богатого семейства пытаются заставить выйти замуж за человека, который ее явно не привлекает. Картины с несчастными невестами встречаются в творчестве разных художников, в том числе русских. От них работа Тулмуша отличается тем, что невеста смотрит прямо в глаза зрителю, словно спрашивая его, что ей со всем этим делать.

Эта картина для Тулмуша не совсем типична. Как и на остальных его полотнах, здесь прекрасно прописаны платья, детали интерьера. До этого художника иногда упрекали в легкомыслии сюжетов, идеализме. Эмиль Золя говорил о "восхитительных куклах Тулмуша". Все это было характерно для салонной живописи. Иногда в работах проскальзывал юмор, а здесь впервые драма.

Огюст Тулмуш родился в 1829 году в Нанте в семье богатого брокера Эмиля Тулмуша и Розы Софи Мерсье. Он изучал технику рисунка и скульптуру у местного скульптора Амеде Менара, а также живопись у портретиста Бирона. В 1846 году он переехал в Париж, где учился у художника Шарля Глейра. Считается, что он был любимым учеником мастера. Впервые Тулмуш продемонстрировал свои работы на Парижском салоне в 1848 году, когда ему было всего 19 лет. Он выставлялся в 1849 и 1850 годах, писал портреты и жанровые сцены. Он стал весьма популярен, и его картины хорошо продавались, в том числе в виде гравюр и литографий. Император Наполеон III купил картину "Девушка" для своей будущей жены императрицы Евгении в 1852 году, и делал покупки позже. Чтобы разместить заказ или купить готовую работу, приходилось заранее записываться для визита в мастерскую художника. В 1852 и 1861 годах Тулмуш получил медали парижского салона, а в 1870 году орден Почетного легиона.

В 1861 году Тулмуш женился на Мари Лекадр, дочери нантского юриста Альфонса Анри Лекадра. Мари была кузиной художника Моне. Тулмуш даже отправил нового родственника учиться к Глейру.

В 1870 году художник присоединился к одному из батальонов, защищавших Париж во время франко-прусской войны. Вскоре супруга унаследовала от отца близ Нанта крупное поместье, на территории которого находилось аббатство Бланш Куронн. Тулмуш проводил в аббатстве много времени и даже оборудовал там мастерскую. Со временем вкусы публики изменились, и спрос на салонное искусство упал. Умер живописец внезапно в 1890 году.

мой дзен

Я уже несколько раз замечала, как тут выкладывают вязанные изделия на кукол, и все думала, как просто... Не то что у мамы.

Моя мама, уже на протяжение 15 лет, вяжет одежду для кукол, исключительно для себя, не на продажу, я ей много раз говорила, выложи хоть куда-то, но это же мама.

Вяжет она как просто платья, так и наряды известных личностей (старые).

Мама двже когда-то выставлялась в местом музее.

Куклам делаются прически, зонтики, сумочки, букеты (в данный момент прячутся от внучки).

Сейчас раставленных на полках кукол порядка 90 штук, в не собранном виде лежат пара платьев, сколько растаскано нами детьми, была коллекция бэби-кукол с традиционными нарядами стран (порядка 50шт) в данный момент лежит где-то в несобранном виде, часть утеряна, насколько видела в магазинах, таких бэби кукол цже не продают, к сожалению (на изображении снизу справа, одиноко стоящая).

Зачем я это пишу? Чтобы расхвалить маму, чтобы она знала, что её многолетние труды ценятся.

Если интересно, все связано крючком. Схемы были продуманы мамой, или переведены с английского / французского языков.

Еще немного фото:

У меня в детстве не было Барби, но мне очень хотелось. Были какие-то реплики плохого качества, которым я шила одежки. Но всегда хотелось мне прям чтобы настоящая, чтобы руки и ноги гнулись, чтобы одежда и всякие прибамбасы. После начала работы с психологом купила себе куклу, шью одежки, фоткаю. Большинство тех, кто видит, начинают вонять в духе: "Что за глупость!" и "Детей бы тебе!" и "Надо с детками этим заниматься!"

Ага, щаз. Даже посмотреть в руки не даю. Моя прелесть! Ищу выкройки, покупаю аксессуары, сижу над машиной. Говорят, что если в детстве у тебя не было велика, то Бентли не поможет, но мне помогло. По крайней мере я счастлива, занимаясь тем, чем вы детстве не могла.

Сегодня позвонила мама и попросила забрать мою коробку с куклами, если, конечно, они мне нужны. Потому как иначе эта коробка отправится на свалку.
Поехала. Забрала. Привезла домой. Открыла вместе с детьми.
Дочь посмотрела на это всё довольно скептически. Сказала, что это всё полная ерунда и ничего интересного тут нет. Какое-то всё убогое.
Сын просто с любопытством всё это дело пересмотрел, и ничего не сказал.
А для меня это всё сокровище. И действительно надо бы выкинуть, а рука не поднимается. Пусть лежит. Просто это всё раздобывалось с большим трудом и не за один год. Что-то менялось, что-то переделывалось. Одежда - вон- просто шилась из кусков ткани.
Вот пару фоток.
Девочки поймут.

Девочка Даша 36 годиков.
P.S. Жаль, ни одной тарелочки из пробок от бутылок не осталось. Мы эти металлические пробки молотком разравнивали, и получалось блюдо.

— За что мне такой класс достался?! Лентяй на лентяе! Бестолочи! Инфантилы! Позор на мою голову! — голос Аллы Ивановны, как всегда, эхом разносился по школьному коридору даже через закрытую дверь кабинета.

— Опять ей крышу сорвало,— пришло в общий чат сообщение от Ромки Жукова.

— Ага, муж с утра недолюбил, — нашпиговав сообщение смеющимися смайликами, ответил Колька, его сосед по парте.

— А ну, вытащил телефон и положил на парту! — классная руководительница взглядом придавила Ромку к стулу.

Парень хотел воспротивиться, но спорить с Аллой Ивановной было себе дороже. Её боялись даже директор, родительский комитет и — страшно подумать — уборщицы и повара в школьной столовой, что уж говорить об учениках.

— Заберешь в конце дня, — схватила учительница мобильник и, сделав два размашистых шага, швырнула его в ящик стола. — А сейчас достаем двойные листочки!

***

— Как же эта психованная задолбала! Какое она имеет право отбирать мой телефон? — чиркая зажигалкой, ругался Ромка, когда на перемене ребята выбежали курить за школу.

— Она реально больная. На прошлой неделе позвонила моим родителям и рассказала про то, что я историчку послал. А я не посылал, я просто поспорил и привел ей пример из Википедии, — пробубнил Вовка Павлов, рассматривая в телефоне сообщение от матери.

— Вот бы наказать её, чтоб она за всё заплатила. Поставить на место, — Колька мечтательно затянулся своим вейпом и выглянул из-за угла школы, чтобы убедиться, что никто за ними не наблюдает.

— Да как ей отомстишь? Она же завуч и наша классуха. Выгонят еще, а мне в десятом классе нафиг такие проблемы не нужны. Павлов, у тебя вечно какие-то идеи есть, давай, напряги мозг.

Павлов сделал задумчивое лицо, покусал губы, высморкался, а потом выдал:

— У меня старшая сестра ведьмой работает.

— Это как?

— Ну таро-шмаро там всякие, кофейная гуща и прочая фигня. В общем, было у неё как-то один месяц куча заказов на вуду.

— Эт чё? — усмехнулся Ромка.

— Кукла такая для управления чужой судьбой. Её делают из ткани и ваты или соломы. Потом добавляют ДНК жертвы — и всё.

— Что — всё? — с любопытством спросили одноклассники.

— Можно насылать всякие проклятия и болячки. Ткнешь иголкой в живот — и у человека понос, например.

— Шикарно! — раскрыл рот Колька.

— Да ну, фигня какая-то, — цокнул языком Ромка и затушил сигарету ботинком. — Хотя, какая разница. Давай попробуем. Сможешь у сестры заказать?

— Думаю, да. Правда, она хоть и сестра, но денег все равно попросит.

— Понятное дело — ведьма же, — заржал Ромка.

— Да пошел ты!

— Ладно, не дуйся, шучу я. На такое и скинуться не грех. А ДНК мы где возьмем?

— Да где угодно, думаю, даже волос пойдёт.

— Хорошо, узнавай о стоимости, с меня волос. Ну что, все готовы скинуться? — спросил Ромка у остальных одноклассников, молча курящих свои вейпы и слушающих разговор.

***

— Прикольно сделала! — Ромка вертел в руках куклу, которую Павлов принёс через неделю. — И волосы, и глаза, и рот, — водил он пальцем по вышивке. — Надо попробовать.

—Ребят, а может, не нужно? — спросила Юлька Дашина.

Юлька перевелась к ним в класс из другой школы год назад и влилась в компанию ребят, не найдя взаимопонимания с девчонками из-за своего характера.

— Да ты чё, Юльчанский, она же тебе не меньше нашего кровь попортила.

— Ну попортила и попортила, это же не навсегда. Ещё год — и не вспомним про неё. Давайте не будем? — умоляла она ребят.

— Ну уж нет, — Колька взял куклу и ткнул иголкой в то место, где у человека находится лодыжка. — Попробовать нужно. Иначе эту дуру никак не исправить.

***

— У вас сегодня две физкультуры подряд вместо геометрии, — объявил физрук десятому «А» на предпоследнем уроке. Ваша классная подвернула ногу и сейчас в травмпункте.

— Офигеть! Сработало, — радостно перешептывались ребята после занятий.

— Давайте завтра с волосами что-нибудь сделаем, и это… понос тоже! — хихикал Ромка, когда все собрались на школьном дворе.

— Вам не страшно? Не боитесь ее убить? — спросила Юлька.

— Не убьём, просто накажем — как она нас наказывала!

На следующий день Алла Ивановна вошла в класс вся какая-то бледная. Её длинные, обычно ухоженные волосы были спутаны и некрасиво торчали в разные стороны. Желания повышать голос у неё не возникало. Учительница постоянно разводила какие-то порошки в стакане воды и периодически выбегала в коридор.

— Павлов, это просто зачет! — хвалил Ромка одноклассника. — Способ стопудовый!

Так продолжалось целую неделю. Алла Ивановна приходила на уроки невыспавшаяся, с большими темными кругами под глазами и прихрамывая на левую ногу. Она ни разу ни на кого не крикнула, так как сил у неё совсем не было.

— Ребят, а давайте, я у вас эту куклу куплю? — спросила как-то на перемене Юлька.

— Шутишь? Да эта кукла — лучшее, что у нас есть, — отмахнулся Ромка.

— А я вам всем по три тысячи дам.

— По три штуки? — вытаращили глаза ребята.

— Ага. Я на телефон копила. Ну что, согласны? Два раза не предлагаю.

— Зачем она тебе? — подозрительно посмотрел на неё Ромка.

— Да мне так понравилось, что вы с Алкой делаете…. Она мне на той неделе кол влепила, тоже хочу наказать. Думаю попробовать ей третью руку пришить.

— Хах, ну ты даешь. Держи, — протянул Ромка куклу. — Да ты кровожадней, чем кажешься, Дашина.

***

Вечером Юлька достала куклу из своего шоппера. Кукла была вся грязная от жирных пальцев, растрепанная, измазанная чернилами — прямо как Алла Ивановна в последнее время. Несколько часов ушло на то, чтобы оттереть её и расчесать нитки имитирующие волосы. А ещё Юлька накинула на нее что-то вроде плаща из обычной тряпочки, к которой пришила карман, и вложила туда монетку.

На следующий день Алла Ивановна пришла на работу во вполне опрятном виде. Болезненная бледность на лице сменилась чуть заметным румянцем, волосы были аккуратно собраны в хорошую, упругую косу, а ещё ребята заметили новенькую сумочку.

На уроке учительница снова пару раз прикрикнула на свой класс и поставила Ромке и Кольке двойки за поведение.

— Ну спасибо тебе, Дашина. Третья рука, значит? Больше с нами не тусуешься, — рявкнул Ромка на Юльку после урока и толкнул плечом.

***

— Представляете, мне налоговый вычет прислали, который я два года ждала, — услышала случайно Юлька голос Аллы Ивановны, проходя мимо учительской. — Бывает же, везет и нам, простым людям.

***

Приложив невероятные усилия, Юлька достала телефон сестры Павлова и проконсультировалась у той, что можно делать с куклой, а чего категорически делать нельзя. Всю неделю Юлька наблюдала за Аллой Ивановной и прикидывала, как и что изменить в кукле. «Так, надо хорошую ткань и шило, а ещё вата нужна», — перебирала Юлька в голове каждый вечер список необходимых покупок.

В понедельник она аккуратно, как будто опасаясь причинить кукле боль, вспорола нитки с одного края и заменила слежавшуюся вату на свежую. Во вторник сшила для неё на маминой машинке штаны и куртку. Пусть вышло не очень красиво, но это была новая одежда из хорошей ткани. В среду Юлька исправила неровно вышитую полоску рта, подняв её края кверху и изобразив улыбку. В карманы куртки были распиханы новые монетки, а на шею кукле Юлька повесила свой счастливый кулончик. В четверг она сбрызнула куклу любимыми духами. И на этом идеи закончились.

***

— Добрый день, мои дорогие, — поздоровалась Алла Ивановна с классом через неделю после того, как Юлька начала работать над куклой.

Эти непривычные слова сильно резанули по ушам всем школьникам. Но не только слова удивили ребят. Сама Алла Ивановна стала просто неузнаваемой. Она выглядела отдохнувшей, посвежевшей и, что самое странное, радостной. Некрасивая худоба начала куда-то исчезать, из голоса пропала привычная осиплость, появился добрый блеск в глазах. Учительница пришла в новой, подобранной со вкусом,одежде и пахла как-то необычно и весьма приятно.

— Чегой-то с ней? — задавался вопросом каждый, кому Алла Ивановна попадалась сегодня на пути. За весь день она ни разу не повысила голос, а наоборот, хвалила и подбадривала.

— Дашина, признавайся, твоих рук дело? — окружили ребята Юльку на перемене, но та лишь сделала вид, что не понимает, о чем речь, и убежала в столовую.

— Это не выход! Ты лучше ей лицо сомни, — донеслось ей в спину.

Последним уроком сегодня была алгебра, которую тоже вела Алла Ивановна. За день её оптимизм и дружелюбие не иссякли. Она спокойно объясняла материал, поправляла ошибки без криков и даже шутила.

Когда прозвенел звонок и уставшие школьники, толкаясь и громко болтая, потекли к выходу, Алла Ивановна зашла в лаборантскую и вернулась в кабинет со стремянкой.

—Юль, а ты чего домой не идешь?

— Сейчас пойду. Никак не могу найти нитки, — Юлька рылась в сумке, выложив куклу на парту.

— Возьми у меня в столе, там есть. — Алла Ивановна поставила стремянку к окну и начала по ней забираться. — Красивая у тебя кукла, — сказала учительница, снимая тюль с карниза.

— Да. Красивая. А вы почему домой не идёте?

— А это и есть мой дом. Шторы вот надо снять — постирать, убраться, подготовиться к завтрашним урокам…

— А вас разве никто не ждет? — спросила Юля, шаря в столе в поисках ниток.

— Кошка ждёт, но у неё там всё схвачено. Еду́ ей по таймеру китайский аппарат выдает, а воду я ей каждый день свежую наливаю — целую миску.

— Ясно…— сказала Юля, разглядывая куклу и думая, что бы ей еще такого пришить.

Ей казалось, что осталась какая-то одна деталь, которая навсегда изменит учительницу, и та больше никогда не будет кричать и разбрасываться двойками и колами налево и направо, но в голову ничего не приходило.

— Ты мне не поможешь? — спросила вдруг Алла Ивановна, подавая сверху тюль.

— Помочь? Конечно, — схватила Юлька ткань.

— Спасибо. Знаешь, в последнее время мне как будто постоянно кто-то помогает. Или что-то… Всегда чувствую поддержку, словно ангел-хранитель какой нарисовался. Глупости, конечно, но это так успокаивает, — разоткровенничалась Алла Ивановна, когда они с Юлей сняли весь тюль. — Тебе самой-то домой не нужно?

— Нет, я не спешу.

— Тогда, может, чаю? — застенчиво предложила Алла Ивановна.

— Можно, — улыбнулась Юля.

Алла Ивановна поставила чайник, достала из ящика стола конфеты, которые всем подарил директор на Восьмое марта на прошлой неделе, и они сели пить чай.

— Я ведь знаю почему тебя к нам перевели, — аккуратно подняла тему Алла Ивановна. — У тебя там не сложилось с одноклассниками. Говорят, что ты ни с кем общий язык найти не могла.

— Не могла, — вздохнула Юлька. — Они меня психованной называли, а у меня тогда проблема на проблеме были. Дедушка ушел, потом — кот… Вот я и срывалась иногда не к месту, — призналась Юлька.

Услышав эти откровения, учительница тоже решила поделиться своей историей о том, как они не сошлись с мужем характерами, как сын пропал где-то в столице, затесавшись в плохую компанию. Оказалось, у Юльки и у Аллы Ивановны было много общего, гораздо больше, чем можно было представить, несмотря на разницу в возрасте. Девочка всегда это чувствовала, когда видела неоправданную злобу, и как-то подсознательно хотела помочь. А тут эта кукла.

— Знаешь, Юль, хорошо, когда есть с кем просто поговорить. Прям камень с души. Наверно, это самое важное — иметь возможность высказаться и послушать. Такое не купишь и не…

— Не пришьешь, — закончила фразу Юля.

— Странное сравнение, но мне нравится, —задумчиво кивнула учительница.

***

Вечером Юля поставила куклу на полку и с тех пор к ней не прикасалась. Да этого больше и не требовалось. Всё само встало на свои места. Последний штрих не смогла добавить ни одна иголка.

Юля и Алла Ивановна встречались еще много раз, до самого выпуска Юли, и при каждой встрече находили новые темы для разговоров и помогали друг другу избавиться от плохих мыслей и накопившейся внутри злобы.

А когда Юля поступила в институт, она встретила на своем пути Олега Александровича — старого преподавателя физики и главного врага всех студентов. Это был крайне неприятный, предвзято относящийся ко всем тип, всегда пребывающий в плохом настроении. Многие мечтали ему отомстить, некоторые даже пытались.

— У меня дядька — колдун, может, к нему обратиться, — сказал как-то после пары Олега Александровича один из ребят.

Никто не воспринял это всерьёз, но Юля понимала, к чему всё идёт. После учебы она побежала в галантерею, где купила нитки, иголки и пуговицы. По дороге домой она еще зашла в аптеку за ватой, а заодно присмотрела по пути кондитерский магазинчик и хорошую чайную лавку — для будущего разговора по душам.

Александр Райн