Вот, тоже вспомнилось про Случайности.

Вообще, уголовные дела, бывшие в производстве почти 15- 20 лет назад, увы, забываются. А некоторые нюансы запоминаются. Равно как и некоторые фигуранты, обрывки допросов, заключений экспертиз или других деталей.

Тот раз случилось изнасилование. Преступление совершено в условиях неочевидности. Поздний осенний вечер, безлюдный пустырь у ЖД переезда, и семнадцатилетняя девочка, шедшая от подружки домой.
Нашли её утром прохожие, избита очень сильно. Из ушей вырваны серёжки, украден сотовый телефон. Вот он и стал ключевым «фигурантом», вовлекшим в это уголовное дело несколько людей, весьма опосредовано друг с другом знакомых, а то и вовсе – незнакомцев и, в конечном итоге, разоблачившим преступника.

Когда девочка пришла в себя и смогла заговорить, она рассказала об обстоятельствах нападения и о том, что преступник ей незнаком абсолютно. Как могла описала внешность, но и описание не дало ровным счетом ничего.
Поскольку нападение произошло на пустыре, то свидетелей тоже – ноль.
Оставался телефон. По добытым сведениям от сотового оператора, телефон в эфире молчал со дня преступления. А у нас подходили к концу сроки следствия..

И тут поступила информация, что в похищенный телефон помещалась сим-карта и совершен один звонок. Сим-карта зарегистрирована на некоего Мискина и живет он вообще в другом городе за полторы сотни километров.
Опера помчались за Мискиным, по приезду сообщили, что так-то он тип весьма подозрительный. Живет в полулегальном хостеле в окружении мигрантов сомнительной законности, ранее судим за кражи, а со слов местных оперов,  попадал в поле зрения в связи с изнасилованием, также совершенным в условиях неочевидности и нераскрытом по сию пору.

Мискин самозабвенно удивлялся задержанию, отрицал вообще всякую причастность, но алиби не имел.  Оставалось предъявить его на опознание потерпевшей, и она его узнала.
Потом я думала над этим опознанием и склонялась к тому, что опера ей «подсветили» показав фото.
Тут ремарка.

Довольно часто я сталкивалась с такой категорией оперов уголовного розыска, которым «чистота» доказательства была не важна. В их парадигме мира уже всё было «в елочку» и если чуть-чуть «помочь» следствию, то, нуачотакова.
Объяснять почему такое делать нельзя категорически я уставала довольно быстро.

Другое объяснение опознанию могло быть и то, что потерпевшая, в силу пережитого шока и возраста, видит угрозу в любом мужчине, предстающем перед ней в мал-малость агрессивном контексте, и указывает просто на любого.
Как бы там не было, у нас была сим-карта, сработавшая в телефоне и опознание. Мискина арестовали, но предъявлять обвинение решили обождать и поехали в его хостел на обыск. Комнатешка была маленькая, обыскали тщательно и ничего. Ни одежды с кровью и осенней грязью с пустыря, ни билетика на автобус в искомую дату или около того, ни телефона, ни сим-карты.
Мискина отпустили.  Оснований для предъявления обвинения на таких скудных уликах было мало.

Тут вспомнили другое. А что насчет того номера, на который был осуществлен звонок с сим- карты Мискина, вставленной в телефон девочки??? Как оказалось, номер принадлежит местной жительнице.
Приезжаем к ней домой и составляем разговор на предмет – кто вам звонил и тыкаем пальцем в бумажку с распечаткой звонков. Дама, со всех сторон в положительных характеристиках, недоумевает, жмет плечами, морщится лбом и разводит руками – я не знаю!!! Причем, надо заметить, звонок был менее минуты.

При нынешнем обилии спам – звонков, само собой разумеется, что любой незнакомый номер непознаваем в собственных входящих уже через полдня. Но тогда еще было по-другому, и дама все-таки вспомнила.

Вспомнила и рассказала, что была у подружки в гостях и та ей сказала, что купила с рук сотовый телефон. При ней решила проверить, нашла сим-карту в ящике комода и вставила в телефон, после чего осуществила короткий дозвон на номер дамы. На том и закончилось.
На вопрос, где живет подружка выяснилось, что живет она, аккурат на улице, примыкающей к пустырю, где избили и изнасиловали девчушку.

Казалось, что совсем чуть-чуть и раскроется преступление. Так и вышло.
Подружка дамы сообщила, что поздним вечером того самого дня нападения, к ней постучался её знакомый Иванов и предложил купить за копейки вполне новый телефон. Пояснил, что выиграл в карты и волноваться не о чем.  Женщина заметила, что руки его были испачканы кровью и грязью.

Осталось только задержать Иванова. Задержали. Он был в глухом непризнании вины. Телефон нашел в грязи, а руки в крови потому, что упал пьяный в темноте. Кстати, провели опознание, и девочка указала не на Иванова, а на другого человека - статиста, из числа арестантов (опознание в ИВС проводили).  Тот засмеялся и сообщил, что по этапам 2 года уже катается. А девочка потеряла сознание.

Помню описание судебной психолого-психиатрической экспертизы – где эксперт описывает процесс экспертизы. «…Подозреваемый категорически отрицает причастность, настроен агрессивно, выдвигает версии происхождения у него телефона потерпевшей.  При разговоре не нейтральные темы успокаивается. На внезапно заданный вопрос врача – эксперта «А зачем телефон забирал у М.?» вскидывается «Как зачем? А если бы она в милицию позвонила!?» потом замолкает. Тушуется.»

Последним доказательством были сережки девочки – потерпевшей. Иванов подарил их своей сожительнице. Агрессивно настроенная «декабристка» во время обыска обещала всех нас сгноить за произвол над невинным Ивановым. Впрочем, наш обыск закончился быстро. В её ушах висели серьги изнасилованной девочки.

А, ещё… Откуда у подружки дамы сим – карта Мискина? А всё очень просто. Женщина поехала в областную больницу в соседний субъект на автобусе и на одной из стоянок вышла на улицу, покурить. На асфальте увидела сим-карту и подобрала.  А Мискин вспомнил, что среди мигрантов, обитавших в хостеле, было не мало тех, кому нужна была сотовая связь, а паспорта гражданина РФ не было. Вот он, добрая душа, покупал сим- карты всем нуждающимя мигрантам на своё имя. Не трудно ведь и, в конце концов, «нуачотакова»)))

Что может быть противнее истеричного крика за окном в половине первого ночи в среду? Только истеричный крик, заглушающий звук мотора.

На новенькой стоянке возле дома номер 35 разворачивалось целое представление. Молодая и неопытная Таня уже десять минут не могла припарковать свой «Пежо». Как испуганный таракан, она тыкалась во всех направлениях, разыскивая щель для своего автомобильчика, а из окон домов, словно с трибун амфитеатра, за ней наблюдали раздраженные зрители. Люди выкрикивали рекомендации прямо из своих кухонь и спален, в основном советовали сжечь права, а железного льва усыпить. Большинство переживало за то, что Таня так и не припаркуется, другие боялись, что Таня припаркуется в их личные авто. Сама Таня, и без того накачанная адреналином, просто пребывала в ужасе и уже была готова встать посреди парковки, заблокировав выезд.

В какой-то момент из-за угла с пакетом продуктов в руках появился дядя Саша — сторож местной стройплощадки. Мужчина круглосуточно охранял будущий детский сад, который должен был вырасти прямо за забором парковки. Дядя Саша был сыном стройки или ее отцом, или заботливым дядей — тут с генеалогией черт ногу сломит. Короче, жил он на разных объектах уже пятнадцать лет, с тех пор как сгорела его квартира.

Заметив это ночное шоу с выхлопами и криками, дядя Саша подождал, пока машина заглохнет, а девушка выйдет из салона, и осторожно подкрался сзади. Пока Таня горько плакала, дядя Саша юркнул внутрь и, захлопнув дверь, включил зажигание. Под угрозы Тани и громкие аплодисменты жителей домов он с первой же попытки загнал железного льва между двумя спящими джипами.

— Вы что натворили? — набросилась автоледи на лысого д’Артаньяна в серой спецодежде. — Я как с утра выезжать буду?

Вопрос был уместным. Дядя Саша славился своей компактностью и худобой. Он мог достать завалившийся за стиралку колпачок от зубной пасты, не отодвигая прибор, и пройти на самолет как ручная кладь. (В будущем по его подобию будут лепить жидких терминаторов.)

Открыв дверь на несколько сантиметров, чтобы не поцарапать соседнее авто, мужчина вытек из машины, как кефир из прохудившегося пакета, и снова принял твердое агрегатное состояние.

— Постучите в будку, я вам выгоню, — показал сторож на строительный вагончик за кривым шлагбаумом.

Идея Тане не понравилась, но быть врагом соседей хотелось еще меньше. Девушка фыркнула, забрала ключи и ушла.

Дядя Саша забросил пакет с продуктами в вагончик и вышел на перекур, чтобы осмотреться. Парковка жильцов выглядела хуже, чем рентген мотоциклиста. Казалось, люди вообще не знают, что такое взаимоуважение, или просто не ориентируются в габаритах. Машины стояли как попало. Девушка была не виновата в том, что ей было сложно припарковаться.

Таня появилась на пороге сторожевой будки в семь утра и только было занесла кулачок, чтобы грозно постучать, как дверь открылась сама. На пороге возник дядя Саша с двумя стаканчиками кофе, один из которых протянул гостье.

— Угощайтесь, у меня кофемашина. Начальство подарило за хорошую работу, — протянул сторож напиток.

— Как вы меня услышали? — удивилась Таня, принимая угощение.

— Увидел, — показал дядя Саша на прикрученный к столбу зоркий глаз камеры.

Пока девушка пила кофе, мужчина ловко вырулил на ее машине и, как истинный джентльмен, подал даме руку.

— Спасибо вам большое, вы меня очень выручили, — ласково улыбнулась Таня.

— Обращайтесь. Вы знаете, где меня искать, — подмигнул сторож и, забрав пустой стакан, аккуратно хлопнул дверью.

Этим же вечером раздался стук в будку. На пороге снова появилась Таня. Вид у нее был виноватый, а в руках она зачем-то держала ключи от машины.

Дядя Саша понял всё без слов. Через пять минут дело было сделано.

— Могу я оставить один комплект ключей у вас? — застенчиво спросила водительница. — Я вечно их дома забываю и приходится возвращаться.

Вместе с ключами она протянула сторожу пятьсот рублей.

— Не нужно денег, — отмахнулся мужчина, — мне вовсе не сложно, я же тут постоянно, а вечером все равно скучно.

— Возьмите, купите что-нибудь к чаю, — настаивала Татьяна. — Я чувствую, еще не раз к вам обращусь, а просто так как-то неудобно.

Она буквально засунула деньги в руки сторожу и, коротко попрощавшись, ушла.

Татьяна не соврала. Обращаться она стала каждый день. У них сложилась отлаженная схема: Таня подъезжала к парковке, звонила дяде Саше, тот выходил и парковал ее машину. А девушка ему теперь платила еженедельно по пятьсот рублей. Это был небольшой, но стабильный доход. Деньги грели карман, но в душе поселился какой-то дискомфорт. Сторожу было стыдно брать плату за такие пустяковые телодвижения, и он начал делать чуточку больше: смахивал с автомобиля опавшие листья, следил за тем, чтобы Танину машину никто не перекрывал, а иногда предлагал помочь девушке с проверкой масла и заливанием стеклоочистительной жидкости.

Пару недель спустя дядя Саша заметил по монитору, как к нему в ночи приближается какой-то НДС — неопознанный двигающийся субъект в драповом пальто. Даже через черно-белую камеру с видеоразрешением как у космического корабля, снимавшего высадку на Луну, было видно хмурые женские брови.

Дядя Саша встретил пришельца профессиональным вопросом:

— Стой, кто идет?!

— Почему вы только ее машину паркуете? — не тратя времени на вежливость, спросила сильно картавая женщина.

— Вы про Татьяну?

— Наверное, я с ней не знакома. Если вы работаете парковщиком, то паркуйте либо всех, либо никого!

Дядя Саша был сильно удивлен таким наездом и быстро обрисовал ситуацию.

— А я что, не могу платить, думаете? По-вашему, все остальные нищеброды? Вот, держите, — протянула незнакомка деньги и ключи. — У меня белый «Форд» А 334 РР, — смешно прорычала женщина. — Бывший муж, гаденыш, специально такие номера мне заказал.

— Слушайте, я сторож на стройке, а не парковщик, — попытался выпроводить ее дядя Саша.

— Вам деньги лишние? — спросила женщина через плечо.

— Нет, не лишние, — признался дядя Саша и остановился.

— Ну а в чем проблема? Мне тоже хочется, чтобы у меня всегда место было на парковке. А то иногда аж у главной дороги приходится парковаться и пешком сюда топать из-за этих эгоистов, что встают как попало. Вы вон как ловко паркуетесь! Не откажите женщине с двумя, пусть взрослыми и женатыми, но детьми!

Дядя Саша не отказал, да и деньги действительно были очень кстати. Он давно хотел себе ноутбук в будку. Теперь в его вагончике, помимо ключей от кранов и экскаваторов, на гвоздиках высели два ключа от легковых авто.

Получая деньги за парковку, дядя Саша продолжал следить за машинами своих «клиентов»: очищал от грязи, следил, чтобы никто не совал под дворники дурацкую рекламу, отгонял котов и голубей.

Клиентура парковщика начала расти, оставаясь преимущественно женской. Мужчины только смеялись и подтрунивали, сравнивая своих соседок с различными зверями, получившими удостоверения за красивые глаза и другие части тела. Но никто не обижался.

Наступили холода. Дядя Саша теперь очищал машины от снега, помогал с замерзшими тормозами, проверял уровень незамерзающей жидкости. Он создавал комфорт.

Вскоре один из мужчин не выдержал и как бы невзначай спросил у дяди Саши, не может ли он ночью прогревать его двигатель.

— У меня автозапуска нет, а сейчас на работу никак нельзя опаздывать, боюсь, не заведусь с утра, может, договоримся? — спросил как бы между делом мужчина, предлагая сторожу закурить.

— Ладно, — прокряхтел дядя Саша, уперев снеговую лопату в сугроб, и взял предложенную сигарету.

— А у меня заодно не почистите? — еле слышно спросил водитель, кивнув на лопату, но так как дядя Саша был немного глуховат, повторил в полный голос.

Через неделю он вручил сторожу ключи и протянул пару сотенных купюр. Конкретного ценника никто не устанавливал. Каждый человек платил исходя из собственных моральных принципов. Но работал дядя Саша одинаково для всех. Ему просто нравилось чем-то заниматься.

Иногда к нему приходили за лопатой, бывало, просили одолжить у строителей инструмент для небольшого ремонта на коленке во дворе; люди оставляли в его вагончике снятые на выходные аккумуляторы, пили поутру кофе, который готовил для них сторож, и болтали с ним о жизни, пока грелись моторы.

Каждые два дня сторож заколачивал в стену вагончика новый гвоздик для очередного ключа и заносил данные в свою тетрадку с графиком парковки. Отныне машины во дворе стояли ровными рядами. Каждый теперь мог выезжать без помощи парковщика, но людям очень нравился этот новый сервис. Приятно было сесть утром в уже нагретую и очищенную машину, получить стаканчик кофе и пожелание хорошего дня.

Раз в неделю сторож выгонял все машины, какие мог, и договаривался с трактористом, чтобы тот произвел полную уборку снега. Свободного места стало столько, что дядя Саша, взяв инициативу в свои руки, купил елку на деньги, подаренные ему жителями двора в честь новогодних праздников, и при помощи знакомого крановщика со стройки установил ее посреди стоянки.

Но оставались и такие, кто был против всей это творческой самодеятельности. Некоторые люди отказывались даже от бесплатной помощи, что им предлагал сторож, называя его хитрозадым вредителем.

— Вот увидите, он вашу машину помнет, а у вас ни договора с ним, ничего. Как будете с него спрашивать? Сами же ключи ему отдаете, — посмеялся один мужчина в лицо соседу, когда тот предложил воспользоваться услугами нового парковщика.

Так и случилось однажды. Дядя Саша хоть и следил за парковкой, но не мог бросить основную работу. Одной темной снежной ночью на стройке послышались звуки. Кто-то проник на территорию. По камерам дядя Саша увидел темный силуэт возле железа и кинулся проверять. Незваный гость шумел, чем-то стучал и даже пару раз взвыл, словно пес, провалившийся в канаву. Но сторож не успел его поймать или даже приметить. Человек скрылся через дыру в заборе и бросился наутек.

Утром дядю Сашу разбудил нервный стук в дверь.

— Вы мне бампер помяли! — наехал с ходу на сторожа один из его клиентов — водитель новенькой черной «Тойоты». — А моему соседу дверь, когда в него въехали. Вы что, пьяный за руль садились? Хотя, наверное, стоило этого ожидать...

— Да с чего вы решили, что это я? — никак не мог взять в толк парковщик. — Я вообще не пью…

— С того, что кроме вас на стоянку никто уже больше не заезжает. Вы там царь и бог. А еще есть свидетель. Пойдемте, покажу.

— Так может, ГАИ вызвать? Пусть разбираются… — предложил дядя Саша.

— Ага, а вы только этого и ждете. Вам же добровольно ключи отдали. У вас и прав-то, наверное, нет! — всё сильнее распалялся мужчина.

Через минуту они уже стояли возле места ДТП. На углу обозначенного бампера действительно зияла свежая вмятина и виднелись несколько царапин. Рядом стоящая машина получила косой удар в дверь, на которой виднелась черная краска. Напрашивался очевидный вывод: водитель не вписался в поворот и задел соседнюю машину, а потом сделал вид, что ничего не случилось. Водителем был дядя Саша.

— Как будем решать? — нависли над парковщиком оба автовладельца. Дядя Саша не помнил, чтобы сделал что-то подобное, но считал себя обязанным расплатиться за оказанное ему доверие. Из своего сейфа он достал все деньги, что отложил на первоначальный взнос по ипотеке, и передал пострадавшим. Этого, разумеется, не хватило, и он написало расписку. В этот же день сторож раздал все ключи, сказав, что увольняется. Люди были ужасно расстроены, но в свете подробностей решили, что так действительно будет лучше.

Но беда не приходит одна. На стройке мужчина тоже стал пользоваться дурной славой. Это совмещение деятельности аукнулось ему тремя украденными стеклопакетами. Наступила черная полоса.

Жители решили, что смогут договориться между собой и отныне сами будут нормально ставить машины без посторонней помощи. Но не смогли, и постепенно парковка начала превращаться в то, что было до вмешательства дяди Саши.

Сам сторож решил, что как только расплатится за окна и отдаст остаток за аварию, то уволится со стройки и найдет что-то менее ответственное. Он уже собирался выложить в интернет резюме, но тут как-то раз к нему в дверь постучалась Таня и попросилась в гости.

— Дядь Саш, мы тут решили, что хотим восстановить вас в должности. Вот бумага с подписями жильцов, — протянула девушка исписанный с двух сторон лист формата А4.

— Танечка, спасибо вам большое, но я пас, — не читая, отложил в сторону бумагу сторож.

— Почему? Возвращайтесь. Без вас у нас опять бардак. А за долг не переживайте, мы решили скинуться всем домом. Васька и Сережка на вас зла не держат, они тоже подписались, — показала Таня на автограф хозяина «Тойоты».

— Да зачем же вы?.. Спасибо, конечно… Но всё равно не могу, Тань. Я уже написал заявление на увольнение со стройки, — повесил голову на грудь сторож.

— Но как же мы без вас?..

Дядя Саша пожал плечами и вместо ответа предложил кофе.

Тут в дверь снова постучали. Сторож открыл и увидел на пороге Андрея — хозяина «Нивы», номерной знак триста семьдесят два.

— Дядь Саш, с тебя стакан! — с ходу бодро заявил красный от холода мужчина. — Можно кофе!

— Да. Только подождать надо минутку, — пропустил его сторож. — Чем обязан?

— Нашелся виновник вашей аварии, — сгорая от нетерпения, продолжил Андрей.

— Как нашелся?! — рухнул на свой топчан сторож, забыв про кофе.

— А вот так. Оказывается, у меня в тот день видеорегистратор работал. Я вообще им не пользуюсь, не разобрался, как запись включать. Висит без дела. А тут ребенок, видимо, нажал что-то, пока я в магазине был, и включил запись. За ночь батарейка села, но зацепить момент аварии и немного после успела. Я только сейчас это видео увидел. Можно ваш ноутбук?

Через минуту все трое уже смотрели кино с интересным сюжетом. На записи было видно, как черный «Рено» одного из водителей, что не пользовался услугами парковщика, въехал в дверь красной машины, а затем развернулся и припарковался в соседнем ряду так, чтобы вмятина не бросалась в глаза. Через десять минут на «Тойоте» заехал дядя Саша, аккуратно повернул около красной машины, заглушил двигатель и ушел на стройплощадку. Дождавшись, пока он уйдет, хозяин «Рено» и его пассажир вышли. Судя по походке, оба были в праздничном настроении. Один побежал на стройку, отвлекать сторожа, а второй при помощи какой-то железяки помял бампер соседу, инсценировав последствия аварии.

— Так меня что, подставили, что ли? — не верил своим глазам дядя Саша.

— Получается, что так. Вам нужно возвращаться. Тут уголовное дело наклевывается. А нам всем нужно срочно скидываться на хорошую камеру, — посмотрел Андрей на соседку Таню, и та согласно кивнула.

Через пару дней парковщика восстановили в должности, а еще через неделю выяснилось, что стеклопакеты со стройки незаконно вывез к себе на дачу субподрядчик. Его сдал один из строителей, которому он не заплатил за молчание.

Под руководством дяди Саши стоянка быстро вернулась в приличное состояние, а виновный был наказан и коллективно изгнан с территории общей парковки. Сторожу помогли с официальным оформлением и заключили с ним полноценный договор, а для фиксации всех будущих нарушений на угол дома установили хорошую видеокамеру.

Так прошло два года, садик официально был достроен, а место жительства дяди Саши погрузили на манипулятор, чтобы отправить на очередную стройку. Но никто не переживал. Дело в том, что в этот день дядя Саша заключал сделку с банком. Благодаря двум работам, мужчина скопил деньги на хороший первоначальный взнос и теперь переезжал в собственную квартиру на первом этаже с окнами на парковку.

Александр Райн ( приглашаю вас в свой тг канал https://t.me/RaynAlexandr там я делюсь не только рассказами, но и заметками, а еще новостями о выходе книг)

Не успел Кнутов открыть тренажерку, как вопросы полетели со всех сторон:

— А будет отдельный женский зал?

— А если я только фотографироваться буду приходить, надо за посещение платить?

— А если я не накачаюсь, вы вернете деньги?

— А можно я буду продавать у вас на входе таблетки для роста мышц?

— А папу моего устроишь на работу?

Только на последний вопрос Кнутов дал положительный ответ. Родного тестя и не устроить — считай согрешить против священного брака и собственных амбиций. Когда еще представится такая прекрасная возможность заявить родителям жены о своих достижениях.

Дядя Андрей, к слову, давно чах без работы. Сидя на диване, он стремительно старел и рыхлел. Об этом свидетельствовало круглое аристократичное пузико, благородная возрастная одышка и набор различных обвислостей там и тут. Наличие массы свободного времени после увольнения не шло ему на пользу, и жена с тещей решили пристроить бедолагу по семейному блату.

— Только устрой его на хорошую должность! — требовала жена.

— Оль, ну какая должность? — Кнутов был полон беззлобной иронии. — У нас единственная должность — это фитнес-тренер. С заводским опытом Андрея Семеновича люди будут разбираться в трансмиссии трактора и в домино, но не в спортивных упражнениях. Могу его сторожем устроить ночным и уборщиком на полставки, если будет перед сменой зал убирать.

— Ладно. Может, оно и к лучшему, — согласилась супруга. — Пусть сидит электронные книжки читает и в «Одноклассниках» в шашки играет ― хотя бы не надорвется.

На том и порешили.

В первую рабочую смену Кнутов дал тестю несколько вводных.

— Дядя Андрей, тут все просто. Приходите за полчасика до закрытия и просите ребят убирать за собой инвентарь: блины, штанги, гантели ― все должно быть на своих местах. Потом протираете тренажеры, полы, сауну, душевую и до утра следите, чтобы никто не проник внутрь и не сдал наши веса в чермет. Бомжи и алкоголики все окна уже отполировали своими лбами, глядя на тренажеры. В общем, работа ― не бей лежачего.

Дядя Андрей кивнул и заступил на пост. В первый день хозяин сам проследил за тем, чтобы спортсмены убрали зал.

— Если не слушаются, просто рявкните на них, — подмигнул зять и ушел.

Работа и правда была не очень сложная. Андрей Семенович закончил с уборкой за два часа и принялся рубиться в шашки со своим старым заводским соперником, который тоже охранял какой-то фитнес. Вроде бы даже бассейн.

На следующую смену сторож пришел один, и его вежливый тон вместе с рыхлой фигурой были восприняты клиентами, как атака комара на стадо носорогов.

За полчаса до закрытия сторож смог уговорить только одного спортсмена сложить инвентарь. Правда, сложил он его в собственную сумку прямо на глазах у стража порядка и ушел домой. Так Андрей Семенович смог попасть на свою первую пару гантелей, даже не вступив полноценно в должность.

Бездушный зал напоминал последствия битвы при Арсуфе. Крестоносцы бросили горы побежденного железа и ушли в закат, оставив бедного охранника прибираться на поле сражения.

Дело шло небыстро. Если некоторые гантели можно было катить сразу, а только в конце пути требовалось некоторое усилие, чтобы их сложить на место, то с блинами, гирями и другими утяжелителями приходилось проявлять смекалку, расходуя и без того ограниченные ресурсы тела.

Дядя Андрей начинал с малого. Поднатужившись и крякнув, он поставил первый блин на ребро и покатил. Но, споткнувшись о брошенный гриф, чудом не разбил себе голову, налетев на велотренажер. Металлический диск продолжил движение по инерции ― как колобок. Но в отличие от самоходного хлеба, ни один медведь или лиса в здравом уме не сунулись бы к этому уничтожителю лап и пальцев, чтобы остановить. Не сунулся и сторож. Он подождал, пока диск докатится до душевой, врежется в стену, разобьет плитку и с грохотом приближающегося поезда ляжет на пол мертвым грузом.

Гири дядя Андрей перемещал с помощью самодельного рычага: легкий гриф, упертый в гантель. К середине ночи обессиленный сторож раскорячился на эллипсе, а ведь ему еще нужно было расфасовать грузы. Многие клиенты старательно завешивали легкие блины тяжелыми. Поэтому, чтобы снять с тренажера два с половиной килограмма, дядя Андрей был вынужден предварительно осилить три подхода по двадцать пять. Бомжи за стеклом радостно потирали руки. Для них не было таких рекордных весов, которые они не смогли бы взять и сдать в металлоприемник.

К утру сторож добрался до своей электронной книги. Прочитав оглавление, он мгновенно уснул. Но тут сработал будильник. Открыв из последних сил зал и впустив бодрых и отдохнувших спортсменов, сторож передал смену дневной уборщице и на ватных ногах потопал домой отсыпаться.

Разомкнув глаза, дядя Андрей понял, что не может подняться. Попросив жену наполнить ванну Фастум гелем, он превозмог боль и восстал из мертвых, громко хрустя валежником, который еще вчера являлся позвоночником. Нужно было собираться на работу. Заботливая жена приготовила ему на обед блинов, и Андрей Семенович на глаз смог определить вес каждого из них.

Ходить и дышать было сложно. Молочная кислота сочилась из ушей, дядя Андрей состоял из боли и хрипа, двигался ломаными и короткими движениями, как танцор в стиле «робот» из восьмидесятых.

Дойдя до зала, он что есть мочи рявкнул на спортсменов, требуя порядка. Но его рёв был таким слабым и невпечатляющим, как крик умирающего льва, что возымел скорее противоположный эффект в прайде.

Теперь металл был разбросан не только в зале, но был найден даже в раздевалке, в сауне и в туалете. Дядя Андрей уже раздумывал над тем, чтобы сбегать домой и принести сварочный аппарат, чтобы зафиксировать снаряды в одной весовой категории, но из уважения к зятю передумал.

Сегодня мужчина справился чуть лучше, чем вчера. Он даже смог пару раз махнуть шваброй для виду и отпугнуть бомжей легким грифом, но все равно чуть не погиб от обезвоживания и злости. Хотелось бросить эту глупую затею, вернуться на диван и хотя бы год спокойно прожить на заслуженной пенсии, до которой оставалось всего ничего. Но Андрей Семенович не мог сдаться. Это противоречило его принципам. К тому же он был уверен, что зять на него рассчитывает.

***

Так прошло два месяца. Андрей Семенович проштудировал некоторую литературу и теперь перед началом уборки хорошенько разминался. Он изучил все тренажеры и знал, какой вес и куда размещать; гантели теперь не катал, а носил; перестал пользоваться рычагом, научился быстро определять веса и распределять их по своим местам. Заканчивая уборку за пару часов, он шел в сауну, потом в душ, затем принимал пищу, делал влажную уборку и садился читать.

Сторож вошел в режим. Он хорошо спал и перестал нервничать, сдувалось пузо, начал сгорать жир. Иногда Андрей Семенович делал уборку по два раза за ночь, просто ради удовольствия. Бомжи приходили к окнам спортзала все реже и уже начали терять надежду. Жена же, наоборот, стала всё чаще искать внимания своего мужчины. Она заметила перемены в области рук, ног и шеи любимого, стала ревновать.

Как-то спустя полгода Андрей Семенович пришел на работу за час до начала смены. Он принес с собой спортивную сумку, в которой хранился термос, его спортивная форма для уборки и электронная книга. В тот день он побрился, и спортсмены, не признав в нем старого уборщика, начали протягивать руку как равному себе. Они подумали, что это новенький пришел в их зал, и оценили его физподготовку. Но когда Андрей Семенович схватился за тряпку и ведро и стал протирать снаряды, узнали старого знакомого.

В этот день случилось странное. Андрей Семенович заметил, как клиенты начали убирать за собой места и подготавливать тренажеры для других.

— Не нужно, я сам всё тут уберу, — подошел он к одному из ребят, но тот извинился и сказал, что ему не сложно.

Сторож выхватил штангу из его рук и играючи понес на положенное место, а затем разобрал ее и тряпочкой протер блины со всех сторон, держа на весу.

Спортсмены делали вид, что занимаются, а сами косились на уборщика, весело раскладывающего гантели по цветам и размерам и при этом что-то насвистывающего себе под нос.

Прошло еще полгода. Бомжи мигрировали в соседнюю область, боясь случайно повстречать на улице знакомого сторожа-качка. Андрей Семенович приходил в спортзал и начинал работать. Он передвигал тренажеры, чтобы помыть под ними пол, а затем и вовсе сделал перестановку, которая оказалась весьма удачной с точки зрения уборки и тренировок, ― и всё это без посторонней помощи. От аристократичного пузика не осталось и следа, обвислости стали упругостями, одышка превратилась в горячее богатырское дыхание. Мужчина обрел форму, достойную журнального разворота, и был готов совершенствоваться дальше, но родные Андрея Семеновича не разделяли этих перемен. Дочь считала, что отец губит себя этой работой, а жене не нравилось спать вдали от такого прекрасного спортивного тела, которое ей принадлежало по закону, и она требовала, чтобы зять упразднил должность сторожа.

В итоге Андрея Семеновича заменили на бездушную и бессильную камеру видеонаблюдения, а за неубранные снаряды ввели серьезные штрафы, вплоть до исключения из клуба.

Мужчина провел дома на диване две недели, и, поняв, что тоска съедает его изнутри, а на седом животе снова проклевывается жирок, принял решение вернуться в зал. Никому ничего не сказав, он купил абонемент и начал ходить в клуб три раза в неделю. Правда, методику тренировок так и не изменил: приходил в клуб с тряпками, шваброй и моющими средствами. Вскоре приверженцы культа бицепса, наблюдавшие за результатами Андрея Семеновича, стали последователями его методики. Собралась целая группа качков со швабрами и тряпками. Все они просились к бывшему сторожу на занятие. Но тот лишь пожимал мощными плечами. Узнавшему об этом зятю ничего не оставалось, кроме как снова взять тестя в штат. Но на этот раз действительно фитнес-тренером.

А потом позвонил директор одного химического предприятия и предложил Андрею Семеновичу стать новым лицом средства для мытья полов, но тот не спешил соглашаться. Времени на съемки совсем не было: нужно было готовиться к получению первого в его жизни спортивного разряда.

Александр Райн

Подписываетесь на мой тг канал https://t.me/RaynAlexandr там я публикую другие рассказы и заметки из своей жизни

Это по сути для меня тяжёлый текст, потому что очень мало было людей, которых я любила.

Баушка Шура - это свекровь моей свекрови. Она жила во Фрязино. Она работала последние годы дворником. Может быть, кто-то вспомнил её?

У неё была короткая стрижка блондинистая. И ещё у неё было пристрастие: собирать по всем свалкам, где она работала, всякие разные часы, относить их в ремонт, и вешать в квартире, где только место есть. И котов своих она тоже по помойкам собрала. И пятки им всю жизнь целовала.

- Ой, какая ножка розовая, какая пяточка! Дай, поцелую!

Из диалогов.

- Томка, не ходи курить на балконе, там холодно, простудишься.

- А куда мне ходить, баб Шура?

- Какая я тебе "баб", "тетя Шура " - говори.

- Понятно, тёть Шур, а куда идти курить?

- Иди в туалет, там хорошо, там часы есть...

Там действительно висело трое часов.

Бабушка Шура всегда за меня заступалася. Особенно когда меня свекровь гнобила.

- Танька!!! Не смей трогать невестку! Ты, сссучка, никогда со свекровью(со мной) жить не соглашалася! Пожила б, поняла бы почём лихо.

Бабушка Шура любила выпить. И иногда уходила в запои. Приехали мы в гости, а она на диване в гостиной лежит со спущенными штанами.

- Баб Шура! Вы хоть трусы оденьте!

- Мой дом. Как хочу, так и лежу.

Мне ли её осуждать? Ей на тот момент девятый десяток шел.

Нашли у неё рак плевры(ведь она раньше ткачихой была). Едем к доктору по Москве на метро. И вдруг она громко выпускает воздух через низ.

- Баб Шура! Ну вы чё? Люди же!

Она медленно оглядывается посветлевшими от старости и катаракты глазами...

- Люди... Я их вижу в первый и последний раз...

Она пережила два инсульта. После обоих - восстановилась. Но последнее заболевание - рак- шансов ей уже не оставил.

Я помню... Приехала в село уже в инвалидной коляске.

- Подкати меня, Томка, к петуху и курам. Я хочу посмотреть...

Подкатила. Кормила курочек хлебушком. А потом хвалила петуха. А он как заорёт!!!

Она испугалась, вздрогнула, а потом сказала:

- Ты чё, совсем что-ли ошалел?

Мы смеялись. И она смеялась вместе с нами.

Никого из родни бывшего мужа я не любила, так, как её. И хоть по крови она - его бабушка была, всё равно я любила её больше чем он.

Они были снобы, свекры и муж. Стеснялись её. Даже свёкор - свою мать. А я её - любила. А она любила ещё своих котов, черного и рыжего. И черный всё время драл рыжего, в неприличном смысле, а она их обзывала пидорасы. Но всё равно целовала им лапки, когда они спали. Ей семья моих свекров грубила насчёт котов:

- Они тебе скоро в рот нассут.

В квартире у неё было много отремонтированных за её счёт часов. И они все остановились одновременно, на пол второго , когда она умерла. И умер сразу одновременно почти, черный кот. А рыжий (которого драли) спрыгнул с балкона через пару дней и не вернулся.

А свёкор мой бывший, влиятельный человек. И свекровь тоже - начальник госстатистики в Балашихе. Вот они очень очень стеснялись, то что она есть. Особенно свёкор. Ведь она рассказывала, как она его в детстве с кровати уронила. А теперь он директор чопа, ну как его можно уронить с кровати? Мне кажется, они ждали, пока она умрет.

Я вот думаю теперь, а почему был "свидетель из Фрязино" его все помнят. А бабушку Шуру - дворника из Фрязино, не помнит никто? Может быть кто-нибудь есть здесь из Фрязино, вспомнит бабушку Шуру? Она ведь добрая была, хоть и слишком простая, я думаю, поди, не одна я была согрета её добротой.

Я заметил Кашина, как только он появился из-за угла моего дома. Двор будто накрыла тень, жадно поглотившая свет и тепло летнего дня. Хмурой тучей Кашин надвигался в мою сторону и молча метал молнии в атмосферу, но, кажется, меня даже не замечал.

— Макс! Максим! Кашин, блин, оглох, что ли?

Вернувшись в реальность, Кашин остановился и взглянул на меня непонимающим взглядом.

— А, привет, Вань, не видел тебя, — протянул руку старый знакомый.

— Ты чего такой загадочный? Слушай, а исхудал-то как! Лиля не кормит, что ли? — внимательно разглядывал я его осунувшееся и постаревшее лицо.

— Нет, — замотал головой Кашин, — и сама плохо ест. Я пойду.

Отпускать этот циклон в таком настроении было опасно.

— Чего случилось-то?

Я был уверен, что он махнет рукой и скажет что-то вроде «неважно», но тучу прорвало, и слова посыпались градом.

— Да влетел я! В который раз… Бригаду нанял со стороны. Они с проводкой намудрили. Короче, котел для сауны стоимостью полтора миллиона у одного коммерса погорел. Хожу вот, деньги на адвоката собираю. Мой переехал, телефон поменял, наверное, тоже кому-то должен остался. У тебя нет хорошего спеца в этих вопросах, кстати?

На секунду я заметил, как сквозь тучу пробивается луч надежды.

— Можно позвонить Диману.

— Диману? Кто это? Хотя какая разница, звони!

Я достал телефон, нашел номер и нажал на вызов. Гудок, еще один, третий. Потом номер был несколько раз занят. Снова гудки.

— Работает, некогда, видимо, — развел я руками, и Кашин снова почернел лицом. — Давай доедем. Там тебе точно подскажут, — предложил я и сам не заметил, как Кашин молниеносно запрыгнул в салон моей незапертой машины и по-гагарински скомандовал: «Поехали!»

— Хорошо, я всё равно давно хотел узнать, что там сзади стучит. Вот и повод. Заодно на масло запишусь.

— Ты о чем? — подозрительно нахмурился Кашин.

— Увидишь, — улыбнулся я, трогаясь с места.

По пути мы заехали в магазин, где я купил торт и пачку чая. Всю дорогу Макс не проронил ни слова, но когда мы въехали в район промзоны и свернули к гаражам, начал подавать признаки тревоги.

— Мы точно к юристу едем?

— Не, мы к автомеханику.

— Издеваешься? Какому еще механику? У меня суд через четыре дня, ты чего время мое зря тратишь?

Кашин начал выходить из себя и пару раз попытался выйти на ходу из машины, но я его удержал.

— Диман — это записная книжка. У него знакомые во всех сферах работают. Не удивлюсь, если даже контакты космонавтов найдутся. Там тебе и юриста, и новую бригаду, и заказчика подберем, — объяснил я.

В ответ Кашин что-то пробубнил себе под нос, но когда заметил вдоль длинного бетонного забора вереницу припаркованных машин, умолк. Каких железяк тут только не было! От самого простого жигуленка, напоминающего зомби, что на ходу теряет органы, до автомобилей класса «выходная карета князя Юсупова». Некоторые экземпляры были напичканы электроникой, как целая космическая станция, поэтому шутка про космонавтов приобретала оттенки реальности. Внутри машин было пусто.

— Половина неделями стоит в очереди на лечение, другая половина — уже выздоровели, ждут хозяев, — пояснил я знакомому.

Наконец мы подъехали к высоким красным воротам, возле которых ютилось еще несколько разнокалиберных авто. В мастерскую мы попали через калитку и тут же услышали голос механика.

— Да, есть номер альпиниста, записывайте: восемь… — дальше он диктовал мобильный номер.

Когда мы подошли, Диман уж был наполовину под капотом старенького немецкого седана, только ноги забавно торчали, словно машина пыталась его проглотить. Рядом стоял хозяин металлического пациента и терпеливо ждал. Наконец Диман вылез из механической пасти и, убрав фиксатор, аккуратно закрыл капот.

— Я вам вчера еще цилиндры тормозные поменял, а то там уже совсем плохо всё было.

— Я что, просил? — взбеленился клиент, глядя на Димана, спокойно вытирающего руки салфеткой. — У меня денег ровно на замену того, что ты сказал, о дополнительных работах надо заранее предупреждать! Сейчас ты мне эти цилиндры посчитаешь, жидкость, работы еще на десять тысяч, так?

— Да чего вы кричите? У меня были цилиндры. Лежали полгода тут без дела. Один человек сам не те заказал и оставил мне. А жидкость ― вообще расходник. Я с вас ничего брать не собирался, как и отпускать с такими тормозами. Вы разобьетесь, а мне потом с этим жить, — сказал механик. — Захотите, в следующий раз допла́тите, не захотите — не надо. Это моя инициатива была, так что вообще не переживайте.

И тут произошла мгновенная метаморфоза. Я даже толкнул Кашина локтем в бок, чтобы тот ничего не пропустил. Человек, который минуту назад был готов рвать и метать, изменился в лице и, кажется, искал в своей памяти необходимые слова благодарности, но, не найдя, вытащил из салона машины визитку и протянул Диману.

— Извините, я что-то перегрелся, походу… Жара с утра, фух… — он вытер сухой лоб. — Сам я кухни устанавливаю, с нуля. Лично на замер и на производство езжу, гарантию даю. Всё как положено, если надо будет, звони, скидку сделаю, проконсультирую. Спасибо еще раз!

Он еще целую минуту жал Диману руку, а после сел в машину и уехал.

Механик подошел к небольшому шкафчику на четыре отделения и, открыв второй ящик сверху, аккуратно положил туда карточку. Кашин встал на цыпочки и разглядел то, что я уже сто раз видел. В ящичке была оборудована целая картотека с этими визитками: деревянные кармашки, подписанные буквами алфавита. Карточка легла в кармашек с буквой «К» — кухни. И она там была уже не первая.

— Какими судьбами? — спросил Диман — худой улыбающийся дядька лет сорока пяти с вечно уставшими глазами и ровной коричневатой щетиной в половину лица.

— Сзади стучит что-то, есть минутка послушать? — спросил я, но тут Кашин меня одернул. — Точно, нам бы номерком у тебя еще разжиться.

Тут у Димана зазвонил телефон и включилась гарнитура в ухе. Механик жестом попросил нас подождать.

— Да, Лёх, прости, занят был. Номер стоматолога? Детского или взрослого? А, хирурга… Минуту.

Диман подошел к столу и открыл упитанную, размером со словарь Ожегова, тетрадь.

— Это его телефонный справочник, легендарная вещь, — шепотом пояснил я.

— Я тебе дам три контакта, звони любому, там подскажут, — сказал Диман и начал диктовать номер.

— Откуда у него столько номеров? — спросил Кашин.

— Это всё клиенты. Диман уже двадцать лет работает. Ты же видел подход. Человек делает с душой и без обмана. Детали проверяет внимательно, цену не ломит, где нужно проконсультирует. Вот довольные клиенты оставляют свои номера и помогают кто чем может. У меня один знакомый переехал за семьсот километров, но ремонтируется только здесь, никому больше не доверяет.

К нам вернулся Диман, и мы вместе дошли до моей машины, чтобы провести нехитрую диагностику.

— Слушайте, а чего вы один работаете? У вас такой поток, наняли бы помощника, а лучше троих, зарабатывали бы хорошо, — бестактно спросил Кашин, когда механик поставил свой диагноз моей подвеске и записал на ремонт и замену масла.

— Мне и так всего хватает, — не задумываясь ответил механик. — А работать я люблю один, мне так спокойней. Да и зачем мне много денег?

— Чтобы тратить, — сделал очевидный вывод Макс.

Тут в разговор влез я, вспомнив про торт и чай. Услышав про сладкое, Диман широко улыбнулся и пригласил нас в свою каморку на втором этаже. Там он и показал Кашину фото своего огромного дома с верандой и прудиком во дворе. Потом поделился с нами фотографиями из отпуска в горах, куда они катались всей семьей две недели назад, рассказал об операции, которую перенесла его супруга в прошлом году. И за всё это Диман благодарил своих клиентов: строителей, что возвели ему дом, риелторов, подобравших дешевую землю, турагентов с выгодными заграничными путевками и врачей, что лечили его родных.

— Вам, кстати, билеты не нужны на спектакль? Тут главный актер нашего театра их каждый месяц привозит, а мне просто некогда. Очень хорошие постановки, — протянул механик приглашения. Я отказался, а вот Макс с радостью взял.

— А мужа у вас случайно для тещи найти не получится? А то она как овдовела пятнадцать лет назад, совсем невыносимой стала.

Диман лишь дружески посмеялся в ответ.

После разговора мы вернулись в мастерскую, мастер снова открыл тетрадь и отыскал для Кашина номер адвоката.

— А точно хороший? — спросил недоверчиво Макс.

Диман улыбнулся и предложил выйти на улицу, где показал на самую дорогую машину стоимостью в половину всего автопарка, что собрался у ворот мастерской.

— У плохого адвоката такой машины не будет. Скажете, что вы мои друзья, вам хорошую скидку сделают. Ладно, мне работать надо.

С этими словами механик и открыл дверь какой-то старенькой, дышащей на ладан «Волги». Тут у него снова зазвонил телефон.

— Нет, Пал Андреевич, никто у меня саунами не занимается, но как только найду номер, обязательно вам пришлю, — сказал Диман, и тут я заметил, как Кашин судорожно показывает механику свой телефон и машет руками, намекая на себя.

***

— Ну что, доволен? — спросил я Макса, когда мы возвращались. — Теперь-то суд выиграешь, можно не переживать.

— Я подумал и решил не судиться, — сделал неожиданное заявление мой тревожный знакомый.

— Как это? На тебя же в суд подали!

— Позвоню заказчику и предложу решить миром, как он изначально и предлагал. Предоставлю какую-нибудь компенсацию в виде дорогостоящих работ и сделаю все сам, хоть я и зарекался надевать снова перчатки и мечтал только командовать. Я смогу, опыт же никуда не делся. Придется попотеть, но, в конце концов, это моя вина, что допустил до работ непроверенных людей. Я тут, пока мы у твоего Димана были, понял, что за пять лет врагов накопил в два раза больше, чем друзей. Считай, столько упущенных возможностей. Надо что-то менять, пожалуй.

— А вот это правильные мысли. Держи, — протянул я Кашину свою визитку.

— Что это?

— Мой номер. У тебя же его нет, как я понимаю. А вдруг тебе помощь хорошего агронома внезапно понадобится. Всякое бывает. Не всё ж к Диману ездить. Я, глядя на него, тоже потихоньку свой справочник собираю, — показал я кошелек, набитый визитками.

Кашин улыбнулся, взял карточку и протянул мне в ответ свою.

Александр Райн

Приглашаю вас свой тг канал https://t.me/RaynAlexandr

Еду в трамвае - жарища, духота неимоверная. Обалдевшая от жары кондуктор трамвая стоит держась за поручень и тут у кондуктора зазвонил смартфон и она прикладывает валидатор к уху и отвечает:

-Аллё!

Рядом сидящий мужик с недоумением смотрит на кондуктор и вдруг произносит:

- Привет! Ну, ты как?

Кондуктор в трансе также отвечает в валидатор:

- Да ничего, все нормально...

И тут она опомнилась и с недоумением глядя на валидатор произносит:

Что же это я... не пойму... как это...

И тут она опомнившись достаёт все ещё пиликающий вызовом смартфон и отвечает на вызов по смартфону:

- Аллё!

Из смартфона слышен громкий голос:

- Привет! Ну, ты как?

Мужик, который ей в шутку отвечал на валидатор произнес:

Ну, и я об этом же...

Кондуктор смотрит то на смартфон, то на валидатор, то на мужика... и расхохоталась! Жара!

У меня была очень хорошая знакомая Вася. В смысле Василина. В добавок к имени она была ещё и психолог по образованию и психологиня по призванию. Высоченная, где-то 185, стройная, длинноногая и бесконечно красивая. Мужики вились вокруг, словно это последняя женщина на Земле. Она была охуенным человеком, но при этом не старалась скрывать свою припиздь, так что лёгкий флёр ебанутости заполнял любое помещение, куда бы она не пришла. Хоть и никто не мог объяснить толком, в чём же дело. Возможно в том, что она жрала такое количество таблеток и БАДов, что они почти избавляли её от необходимости есть что-то ещё. Она вываливала их из сумки и рассказывала: "Вот эта горсть на утро, вот это в обед, а это (доставая пакетик какой-то заварки) вообще курить надо!"

Сейчас я думаю, что дело в том, что говорила она прямо, что хочет. Могла подойти к парню и сказать: "Ты такой красивый, ты знаешь?". И предложить поехать куда-нибудь, к ней, или к нему. Парни охуевали от таких прямых комплиментов, брала тёпленькими. И ничуть не обижалась, если парни отказывали, хоть это и было редкостью. Так мы и познакомились и стали друзьями.

Вася не уставала повторять: "Это я на работе психолог, а тут я - это я". Ведь доёбывали на тему психологии её очень часто. Ну а кто не скажет "А загони нам что-нибудь на психологическом", или "А расскажи что-нибудь обо мне"?

Когда поймала меня за игровыми автоматами, которые тогда ещё были разрешены, свела брови и строго сказала: "Ты меня вот-вот разочаруешь". Василина знала, что её мнение очень авторитетно для меня, и воспользовалась им, словно дубиной. Игровые автоматы были брошены навсегда.

Всегда буду помнить эту удивительную женщину.

Меня вообще бесит апроприация мужских имён. Идёшь мимо песочницы и орут: Вася, не жри землю!!! Вася – это Василиса/Василина в сарафане, трёх лет. Я пока осознал, землю-то уже выплюнул. Утро испорчено.

На сайте знакомств Юлин профиль был самым ярким и бесящим. Что ни фото, то какие-то пафосные сюжеты: ночные клубы, модные выставки, рестораны с панорамным видом, катание на кабриолетах, шампанское на закате, клубника в шоколаде. Скрудж Макдак вел себя куда скромнее.

Женская половина сайта хотела быть как Юля — зарвавшейся богатой дрянью с комплексом богини, а та часть пользователей, что имела в своих организмах помимо Х еще и Y-хромосому, считала девушку недоступной каменной высотой — жадной и бездушной.

Мажорку оценивали, ее обсуждали, но никто ей не писал. Мужчины искали кого попроще. Юля напоминала им о собственных неудачах, неправильном выборе профессии и заурядных родословных. Любой из них знал, что такая, как Юля, даже не чихнет в сторону простого мебельщика, теплотехника, наладчика или машиниста асфальтоукладчика. Но именно такому и ответила этим вечером девушка.

«Пафосная выскочка и содержанка», — нагадил в сердцах Данила Пальцев под новой фотографией Юли.

Мужчина решил от лица всех обиженных одиночек сковырнуть этот мажорный нарост на сайте знакомств. Профиль Данилы напоминал заброшенный завод: много лет производил только впечатление разрухи. Фотографию Пальцев взял ту же, что распечатал на рабочий пропуск, в графе «О себе» написал: «Холост, среднеспециальное, козерог» и зачем-то приложил свежие результаты анализа крови. В хобби указал: «Еда и сон». С такой анкетой Пальцеву часто писали с предложением тянуть газопровод где-нибудь в Сибири, а вот девушки никогда не проявляли интерес. Но не сегодня.

«Почему вы так решили?» — спросила в ответ Юля.

«Потому что ты никогда не пойдешь на свидание с обычным работягой. Тебе надо, чтобы с ложки кормили фуа-грой. А сама в жизни палец о палец не ударила, смотреть тошно», — не успокаивался Пальцев. Ему хотелось какой-то справедливости, хотелось доказать, что пафос не главное и перед ним очередная пустышка без мозгов и самоуважения.

«А пойдете со мной на свидание?»

К такому Пальцев не был готов и на минуту растерялся. Но быстро нашел, что сказать:

«У меня есть куда более важные траты, чем выгуливать дорогих баб!»

Он поставил восклицательный знак и почувствовал, как его переполняет достоинство.

«Тогда давайте я вас выгуляю, если, конечно, у вас хватит смелости».

«Да что ты будешь делать!» — ругался про себя Пальцев.

Его загоняли в угол, высмеивали, хлестали его же оружием.

«Не переживайте, смелости хватит!» — пошел он ва-банк, хоть и знал, что ничего хорошего из этого не получится. С другой стороны, он может сбежать в любой момент и удалить анкету с сайта. В конце концов, что он теряет, кроме пары часов из своего унылого графика?

***

Встретиться договорились следующим вечером. На свидание Данила пришел в своем единственном костюме, который остался еще с выпускного и на который из жалости не покусилась даже моль; с запахом шарикового дезодоранта на всем теле, чистой головой и парой тысяч рублей в кошельке. За ночь мужчина поостыл и потерял весь свой боевой запал. Вернулись неуверенность и смущение, хотелось всё бросить и бежать домой к сериалам и макаронам с тушенкой, но тут из-за деревьев показалось то, чего Пальцев никак не ожидал увидеть: та самая Юля с сайта знакомств ехала за рулем кабриолета. Да, это был самый настоящий кабриолет, что совсем не удивило Данилу. Удивило его то, что машина была марки Иж 1995 года выпуска и в кабриолет ее превратили явно не на заводе, а где-то в гаражном кооперативе. Из хриплых колонок звучала популярная музыка, на заднем сиденье лежали какие-то огромные квадратные сумки и выделялся пышный и яркий веник иван-чая.

— Это вам, — показала Юля на букет, припарковавшись под знаком «Остановка запрещена».

— М-м-не? — удивился Пальцев.

— Ну да, я же вас пригласила.

Юля вышла из машины, и Данила разглядел милую круглолицую девушку околоспортивной внешности, одетую в простенький, но изящный самодельный сарафан. При правильном ракурсе и хорошей камере могли бы получиться очень хорошие модельные фото.

— Когда высохнет, сможете перетереть и заварить. Подарки должны быть не только красивыми, но и практичными, я считаю, — задорно подмигнула Юля.

Пальцев ничего не понимал. Перед ним была та же девушка, что и на фото, но это был совершенно другой человек, а не тот, которого он представлял в своей голове. Практичные подарки, машина, сарафан… Где-то явно таился подвох, но вот где?

— Садитесь, нам нужно скорее ехать, — галантно открыла с ноги пассажирскую дверь Юля.

— К чему такая срочность? Куда? — удивился Данила, заползая в авто.

— В ресторан, конечно! Только нужно сперва на фуа-гра заработать, — улыбнулась барышня и, выкрутив руль до упора, стартанула с места. Колеса взвизгнули, а улица наполнилась запахом жженой резины.

По пути Юля ввела Пальцева в курс дела.

— В сумках сзади — заказы из ресторана, сейчас развезем по клиентам и получим свой, такой же.

— Не понял, — чихнул Пальцев, когда они проехали мимо поливальной машины и водяная пыль наполнила салон кабриолета.

— Я покажу, — крикнула Юля, входя в занос на повороте.

— Квартира тридцать семь, — высадила девушка Пальцева около одного из подъездов и вручила пакет с едой, — я в соседний двор.

Данила не успел даже открыть рот, а машина уже скрылась в арке между дворами.

Пальцев взглянул на пакет в своих руках, затем на домофон и, сам не понимая зачем, набрал номер квартиры.

— Доставка, — сказал он, когда в динамике что-то булькнуло.

Лифт не работал, и Даниле пришлось подниматься на десятый этаж пешком.

— Ого, какой у вас сервис, даже в костюмах еду развозите! — протянул запыхавшемуся Пальцеву чаевые дядька с голым торсом. — Надеюсь, ваша еда стоит своих денег.

— Я тоже, — искренне пропыхтел Пальцев.

Когда он вышел, кабриолет уже ждал, а водительница махала рукой:

— Давайте скорее, у нас еще восемь заказов! И если успеем еще раз заехать на базу, сможем на десерт заработать.

По пути Данила пытался завести разговор, а еще уговорить прекратить странное свидание и отвезти его домой, но музыка в колонках, рев прогоревшего резонатора и скрип колес не оставляли мужчине шансов.

Снова двор, снова домофон, Юля вручает пакет и просит не тормозить. Пальцев смотрит вслед удаляющемуся авто и шурует к домофону.

— Доставка!

***

— Ну, что будете? — протянула Юля меню выжатому как лимон Пальцеву, когда они закончили с доставкой и расположились в ресторане на диванчике под кондиционером.

— Я не понимаю, вы что, обычным курьером работаете? — вытирая пот с лица, спросил Данила.

— Только когда хочу вкусно и дорого поесть, — хихикнула девушка. — У меня договоренность с директором. Два раза в неделю я выхожу на полдня и могу заказать что угодно из меню. Попробуйте гребешки, вкусно.

Пальцев поморщился, затем еще раз пролистал меню и заказал полтора литра воды, какой-то теплый салат, утиную ногу в малиновом соусе, тарелку шашлыка, фруктовую нарезку и семгу. Выбирал мужчина по принципу «чем дороже, тем лучше».

Ели молча. Уж слишком сильно разыгрался аппетит во время поездок.

— Ну что, думаю, можно в клуб, растрясти вашу рыбу с шашлыком и пропустить по стаканчику, — предложила девушка. Объевшийся и разомлевший Данила лениво кивнул.

Юля привезла его в такой пафосный район, что даже голуби тут гадили как-то изысканно. На входе в клуб томилась длинная очередь, но Юля и Пальцев оказались слишком важными персонами, и их запустили внутрь через отдельную дверь. Вскоре Пальцев понял почему.

Юля провела его прямо за барную стойку.

— Это Влад, бармен. Влад, это Данила, он…

— Машинист асфальтоукладчика, — ответил за Юлю Пальцев.

— Да? Не знала, что у вас такая интересная профессия, — похвалила Юля своего спутника. — В общем, тут всё примерно то же самое, что и с асфальтом: нарезаете, заливаете, трамбуете.

— Вы о чем? — протестовала Пальцев. — С ума сошли? Я не буду разливайкой работать!

— Вам и не нужно. Будете мыть посуду, нарезать фрукты и лимон, готовить лед, пока я выступаю. Заработаете нам на пару коктейлей.

— Стойте! А вы куда?! — хватал Пальцев ускользающую от него девушку.

— Я на сцену, у меня сет на полтора часа, буду играть.

В этот момент ведущий объявил о выходе нового диджея с никнеймом Безумная Юлия.

Пальцев вдруг ясно осознал, что лучшего определения для его спутницы не найти. Он собирался сбежать, но не успел — бармен вручил ему гору рюмок и попросил нарезать лимон. Данила сдался. Ему то и дело подмигивали красивые, обвешанные золотом девушки по ту сторону барной стойки, молодые официантки называли его котиком, так как не могли запомнить имя, а Влад показывал, как смешиваются коктейли стоимостью тридцать литров бензина каждый.

Юля играла весьма посредственно: треки сменялись слишком резко, ее музыкальный вкус оставлял желать лучшего, но зато девушка умела зажечь толпу, выкрикивая в микрофон какие-то совершенно несуразные лозунги, от которых весь зал радостно махал руками, кричал, срывался на танцпол и усиленно заказывал выпивку, что для Пальцева было настоящим испытанием. Он даже пару раз чуть не оставил на слайсе то, в честь чего была названа его фамилия.

— Это вам, — протянул Данила термоядерного цвета коктейль Юле, когда та вернулась со сцены. — Я сам смешал, один к восьми.

— Судя по вкусу, один тут кола, а остальное — крепкий алкоголь, — поморщилась Юля. — Мне кажется, им машину можно заправлять.

— С таким ценником, конечно, можно! Я колой немного разбавил, чтобы совсем не наглеть.

— Сделайте мне лучше горячего чаю с лимоном, а то голос сел. Можете туда сорок капель коньяка плеснуть, мне хватит, — улыбнулась девушка.

Пальцев приготовил чай, хлебнул коктейля собственного производства и под натиском Юли отправился с ней на танцпол, где, сам того не ожидая, протанцевал сорок минут.

— Скажите, а если вам срочная медицинская помощь потребуется, вы по приезде в больницу сперва проведете несколько операций под местной анестезией, а только потом примете роль пациента? — на полном серьезе спросил Пальцев, когда они с Юлей вернулись за бар.

— Если самое эффективное лечение окажется платным, а денег у меня не будет, то возможно, — залилась смехом девушка. — Знаете, некоторые вещи кажутся недоступными, но лишь потому, что люди не ищут альтернативные подходы. Идемте, у нас в программе еще пикник с панорамным видом.

В качестве оплаты за свою работу Юля забрала бутылочку дорогого шампанского и какие-то легкие закуски. До обзорной точки они шли пешком, опьяненные сумерками и небольшой дозой алкоголя.

Вечерний город готовился ко сну. Из окон домов доносились звуки микроволновок, гудение стиральных машинок и чья-то усталая речь. Пальцев шел рядом с самой пафосной девушкой сайта знакомств и размышлял над ее словами о людских желаниях и подходах к их исполнению. Мировоззрение его стремительно менялось.

Наконец они добрались до какой-то стройки. Старое семиэтажное здание реставрировалось и было окружено строительными лесами и защитной сеткой.

— Высоты не боитесь? — спросила Юля.

— Не знаю, я обычно на асфальте провожу всё свое время.

Вопрос Юля задала не просто так. Подойдя к строительным лесам, она подняла с земли две желтые каски и, нахлобучив одну на себя, а вторую на голову Даниле, предложила подняться наверх.

— Да вы что? Это же незаконно и небезопасно! Нас же могут поймать, оштрафовать. А если мы сорвемся?! — отнекивался Пальцев.

— Так вы в каске, — постучала Юля по пластику.

— Так себе аргумент.

— Этот дом стоит на самой верхней точке. Скоро работы будут закончены, и мы уже не сможем увидеть город с такой удачной позиции. Где ваш авантюризм, Данила?

— Под барабаном дорожного катка, — признался Пальцев.

— Не бойтесь, я подстрахую. Поверьте, оно того стоит, — пропустила Юля вперед мужчину.

Немного помешкав, Пальцев ступил на лестницу и начал взбираться. Юля последовала за ним. Но вместо обещанной страховки она то и дело подгоняла спутника, угрожая стянуть с него ботинки.

Через пару минут эти двое уже сидели на верхней площадке строительных лесов, откуда и правда открывался захватывающий вид. Под мерцающим мириадами звезд черным небом дремал небольшой городок, в котором тысячи одиноких людей стеснялись жить полной жизнью и следовать мечтам.

Юля открыла шампанское, а Данила удивил ее, выудив из кармана губную гармошку и сыграв какую-то забавную мелодию детской песенки.

— Это всё, что я выучил десять лет назад. С тех пор забросил, — признался Пальцев, убирая инструмент.

— Получилось плохо, вам нужно больше тренироваться, — подколола его Юля и, достав свой телефон, сделала несколько снимков.

Они расстались ближе к рассвету, поцеловавшись смущенно, как пятиклассники. А когда Данила как следует выспался и включил телефон, то заметил полсотни сообщений. Это были фотографии, которые Юля делала незаметно на протяжении всего прошлого дня. На фото Пальцев увидел совершенно незнакомого себя: подставляющего довольное лицо под теплый ветер, когда они с Юлей развозили заказы на ее кабриолете; ужинающего разнообразием дорогих блюд и попивающего модные коктейли; отплясывающего среди стильных и веселых богачей и поедающего сырную тарелку на фоне звездного неба. Если бы Пальцев не знал, что всё это приключилось с ним, он бы подумал, что на фото какой-то зажравшийся мажор и хозяин жизни, но никак не дорожный рабочий.

Раздался звонок.

— Алло, не спишь? Ты вчера букет свой забыл. Он уже высох, приглашаю на чай, — послышался знакомый голос в трубке. — Приходи, если хватит смелости.

«Чай же так быстро не сохнет», — подумал Пальцев, а вслух сказал:

— Приду.

Александр Райн
подписывайтесь на мой тг канал https://t.me/RaynAlexandr

Как—то пришла на собеседование. Захожу в кабинет, не успела присесть, а учредитель мне: "Ну, рассказывай! " — Что рассказывать? — опешила я.

На что он мне с ухмылкой: "Стишок! "

Ну, я не растерялась и громко так, с выражением: «Я нашла себе жука. На большооой ромашке! Не хочу держать в руках, Пусть лежит в кармашке! . . »

Поржали вместе. На работу взял. До сих пор там работаю и счастлива))